Книгоедство

Причины такой популярности критик Николай Страхов объясняет элементарно просто.

Во-первых, Тургенев ни в чем не отделял себя от среднестатистической массы образованных людей своего времени и никогда не противоречил их вкусам и мыслям То есть если другой писатель всегда в чем-то отличался от толпы, пусть и образованной, имел собственные ответы на те или иные вопросы и отстаивал их как умел, Тургенев, тот всегда этой толпе потакал и поэтому был ее любимцем

Во-вторых, язык. Язык Тургенева – это язык образованного русского общества, то есть язык общелитературный, избегающий всяческих отклонений от нормы, шероховатостей, новшеств. У него никто не «лужит», только «кладет». Этим он тоже льстил читателям, считающим себя образцовыми носителями правильной и культурной речи

Третье – изящество описываемых манер То, к чему стремился и чего добивался от окружающих образованный класс того времени. То есть все должно быть в рамках приличий. Никто не пукает за столом, не отдыхает лицом в салате, не сморкается и не справляет нужду ни малую, ни большую.

И четвертое, главное Это герой, которого Тургенев вывел на подмостки романа. Читатель видел в нем себя самого, герой романа был равен герою жизни, то есть ему, читателю. И опять писатель шел нога в ногу с публикой. Публике был нужен идеальный герой, мыслящий точно также, как мыслила она, публика И публика получила таких героев. Рудин, Базаров, прочие – это они, читатели, люди образованные, передовые, любящие себя таких

Вот секреты тургеневского успеха. И вообще – любого успеха. А что «великий» Тургенев писатель или не очень, в сущности какая нам разница. Сказал же умный Розанов в свое время: «Нужна вовсе не “великая литература”, а великая, прекрасная и полезная жизнь»

Тютчев Ф.

1. Кто бы в наше время знал что-нибудь о математике и философе древности Пифагоре, если бы не ходячее выражение «Пифагоровы штаны» О микробиологе Кохе мы знаем исключительно благодаря «палочке Коха». О Вассермане – по «реакции Вассермана». О Пржевальском – из-за его лошади Мне однажды приснился сон, что за какие-то непонятные заслуги я удостоин высшей литературной премии – «лопаты Каралиса» Что это такое – лопата Каралиса – хоть убейте, не знаю. Есть пирожное «Наполеон», и, возможно, только благодаря ему имя великого полководца до сих пор на слуху у обывателей. Тютчеву в этом смысле не повезло Нет ни «тютчевской колбасы», ни водки под названием «Тютчев». А ведь именно по таким параметрам, как присоединение имени человека к какому-нибудь предмету или явлению, судят о популярности той или иной личности.

Итак, Тютчев

«Пророк в своем отечестве», как назвал Тютчева в книге с одноименным названием литературовед В Кожинов. На самом деле до 50-х годов XIX века имя Тютчева отечественному читателю практически ничего не говорило Русские, как известно, не любопытная нация, что же касается русской литературы, то многие во времена Тютчева (и пушкинские, конечно! Ведь основные тютчевские шедевры созданы при жизни первого поэта России) даже не знали, существует ли таковая вообще Тютчева «открыли» Некрасов с Тургеневым Через полвека после того, как в пушкинском «Современнике» были напечатаны лучшие стихотворения поэта. «Silentium», «Еще в полях белеет снег», «Люблю грозу в начале мая» – все эти хрестоматийные ныне вещи тогда прошли незамеченными.

И свалившаяся на поэта слава (когда Тютчеву было уже с лишком за пятьдесят) была скорее политическим актом – литературе нужен был новый Пушкин, а популярный в те времена Бенедиктов на Пушкина не тянул явно, вот Некрасов и Тургенев и вытащили из небытия Тютчева, осенив его всеми возможными для поэта лаврами

Затем, к концу века, про Тютчева снова стали потихонечку забывать, пока символисты не сделали его знаменем новой русской поэзии и не объявили своим предтечей.

Все эти колебания маятника к самой поэзии отношения не имеют. Тютчев во все времена оставался и остается Тютчевым Как поэзия остается поэзией, независимо от прихотей моды.

Дайте Тютчеву стрекозу –
Догадайтесь, почему…

– с такой стихотворной загадки начинает Осип Мандельштам одно из своих известных стихотворений

2. На самом деле загадка решается просто. Достаточно не быть двоечником, который в поэзии, кроме «Маленький мальчик гранату нашел», ничего другого не знает, открыть на соответствующей странице книжку стихотворений Тютчева и прочитать такие его замечательные летние строчки:

В душном воздуха молчаньи,
Как предчувствие грозы,
Жарче роз благоуханье,
Звонче голос стрекозы…

Федор Иванович Тютчев после Пушкина и Лермонтова входит в малую тройку поэтов, без которых не представима ни русская поэзия вообще, ни, пожалуй, сама Россия. Он, Некрасов и Анненский – вот те отечественные киты, на которых держится вся послепушкинская поэтическая традиция, включая настоящее время