Книготерапия. Азбука исцеляющих советов

Вот хейтерам, сплетникам, клеветникам, врагам, поклоны не бью, не настолько высокодуховный человек. Они просто получают обратно все, что послали мне, по закону Боевой Магии. Либо применяю техники «Психоэнергетическое Айкидо» (Синельников, Литвак, книги и курсы есть в интернете), достаточно сильный способ защиты.

Ну не заслужили они ни оберега, ни благ, а только того, что сами и пожелали. Все честно! Если так не сделать будет уходить энергия, что совершенно не приемлемо. Надо отказываться от общения с токсичными людьми. Каждый прожитый день – это отдельная, маленькая жизнь. Я не хочу тратить его на конфликты. Для меня важны моменты, не хочу, чтобы понапрасну пропадало время.

Поэтому, я буду безустанно благодарить моих близких, клиентов, коллег, работников разных сфер и т.д. Чтобы их день, тоже был счастливым и добрым!

Бой с тенью

Вы можете представить себе человека, с которого содрали всю кожу? Именно так, ощущаю себя я все свои годы. Словно нет защитного слоя перед негативными жизненными ситуациями. Любой стресс для меня, как буря в пустыне.

Когда я родилась, отцу исполнилось восемнадцать, маме девятнадцать. Ему дали пару месяцев отсрочки и на три года забрали в армию (ВМФ).

Маму определили сначала к его родственникам, но жить среди чужой родни не очень комфортно. И она поехала в деревню к своей матери. С бабушкой у них всегда были напряженные отношения, не сошлись характерами. И я шести месяцев отроду, осталась там, а мама уехала в город. Вышла на работу.

До трех лет, у меня в памяти вообще не сохранилось никаких воспоминаний о ней. Хоть мама сейчас постоянно говорит, что часто приезжала, но я ее не помню. Ни в новый год, ни в праздники, ни в болезни. Не знаю, может так у всех детей, хотя в памяти хранятся многие другие детали. Такие, как проводы моего дяди в армию, а мне тогда только исполнился годик. Могу описать те события до мелочей. Помню, как он дружил с будущей женой, приводил ее в гости. Был таким счастливым, веселым, все время пел.

Моя бабуля вообще не училась в школе, расписывалась галочкой. Ее мама рано умерла, а их в семье шестеро (не до учебы), потом война. В юности, изменив возраст (чтобы дали паспорт), она бежала на Алтай из Белоруссии. И говорила на смешном языке. Но я ее понимала. Она до конца дней, так и не смогла полностью переучиться говорить по-русски. И мы с ней как-то разучили Азбуку и буквы по кубикам. Я главное все поняла, а она нет. И читать научилась сама, еще до школы.

Баба Женя у меня была женщиной командирского нрава. Сказала, как отрезала. Я называла ее «контролер». При этом, у нее всю жизнь был диагноз ВСД, по-современному тревожное расстройство. Скорее всего, оно приключилось из-за войны. Бабушка никогда не выпускала меня одну на улицу. Не разрешала с кем-то гулять. Если на улицу, то только с ней. При этом, у нее всегда был страх, что скажут люди, и она наряжала меня как куколку, и выводила в свет. Бабуля так и называла меня: «Моя куколка».

Если дед уходил в магазин за хлебом, она начинала волноваться. Садилась к окну и ждала. Возможно, если бы тогда были телефоны, она бы так не переживала, просто звонила каждую секунду.

Вообще у бабули, тогда все было спокойно. Скандалов в доме не было, ей никто не перечил, делали, как сказано. Иначе могло начаться такое! Мчится танк, 150 сантиметров ростиком, еще и с косичками. Ой боюсь, боюсь! Баба была страшной паникершей, мнительной, тревожной женщиной. Делала из мухи слона. Если я упала, то вместо крови из коленки лезут кишки.

– Вой, вой, вой (это ой по ихнему, ихнее, тоже)! – кричала она.

– Ребенок убился!

Как сказал мне психолог, дети до семи лет закладывают внутрь себя главные черты мамы и папы. Ребенок наполняет себя ими как сосуд. А так как, у меня не было этого опыта, я наполнилась себя тем, что лежало на поверхности. И это что-то был страх. Вдобавок, у меня как пазлы в картинке, собирались и другие психотравмирующие ситуации.

Когда отец вернулся, родители сделали попытку поиграть со мной и взяли к себе, я же «кукла», а как иначе. У него самого детство играло, а тут ребенок. Однажды, он закутал меня в одеяло, спрятал в шкаф и там запер. Хотел напугать маму. А в итоге напугалась я.

Помню этот ужас, шок. Как я задыхалась, хватала ртом воздух, словно рыба. Мне было темно и страшно. Я не могла выбраться. Стучала, кричала, билась в истерике. С тех пор, я боюсь темноты, и оставаться в сжатом запертом пространстве, особенно в чужом. Например, в ванной комнате. Я подхожу к двери и у меня паника, а вдруг ручка не откроется!

Тогда мне было три с половиной года. Начались панические атаки, кошмары. И меня вернули к бабушке. Она сразу поняла, что со мной что-то не так.