Читаем Книжная лавка полностью

Глупо-то как, я мешаю ей работать. Торопливо продолжаю:

– Спасибо за все, что ты для нас делаешь. Ты так заботишься о нашей семье, а ведь у тебя и своя есть, им тоже нужно твое внимание…

Она кивает:

– Sí, senora.

– Как дела у твоих девочек?

Мне становится стыдно, едва вопрос срывается с языка. У Альмы столько работы, а я пристаю к ней с разной ерундой.

Но Альма улыбается, ей приятен мой интерес.

– Bebé уже большой! Сидит сам, совсем сам!

Отличные новости про внука Альмы.

– Ой, я так люблю этот возраст! Когда ребенок уже умеет сидеть, можно просто постелить одеяло на полу, дать ему пару игрушек, и он будет спокойно с ними возиться.

Альма кивает:

– , я тоже люблю. И его mamá любит.

– Альма, скажи, когда мы в последний раз поднимали тебе жалованье?

– Год назад, – задумчиво откликается она. – Сеньор Андерссон поднял мне жалованье. Было один доллар пятьдесят центов в час, теперь один доллар семьдесят пять.

Я не ожидала такого ответа.

– Мы так мало тебе платим?! Это несправедливо. С сегодняшнего дня ты будешь получать вдвое больше.

Альма склоняет голову набок.

– Может, надо поговорить с сеньором Андерссоном, сеньора? No?

– Нет. – Я решительно мотаю головой. – Не волнуйся, он не станет возражать.


После ланча я спрашиваю у Альмы, чем она будет заниматься остаток дня.

– No mucho[16], хочу разобрать шкафы на кухне. В них нет organización[17]. Надо прибраться.

– А ты не могла бы пару часов присмотреть за Майклом?

Она подозрительно косится на меня:

– Сеньора, вы уверены?

– Альма. – Я беру ее за руку, умоляюще заглядываю в глаза. – Если тебе когда-нибудь казалось, что я тебе не доверяю… Поверь, дело не в тебе, а во мне. Это моя вина… и моя жизнь.

Выпускаю ее руку, но глаз не отвожу.

– Я думаю, вы с Майклом отлично проведете время. Правда, Майкл?

Майкл все еще сидит за обеденным столом и не поднимает на меня взгляда.

– А можно, я опять посчитаю деньги?

Я надеялась, что он захочет немножко полистать словарь, но раз уж это ему неинтересно, ладно, пусть занимается монетками.

Шаг за шагом, Катарина, напоминаю я себе. Не торопись.

– Конечно, почему бы и нет.

Он кивает:

– Если мне можно посчитать деньги, то мы с Альмой отлично проведем время.


Ровно в четверть второго в заснеженный мартовский день 63-го года я захожу в гараж около особняка на Спрингфилд-стрит и сажусь за руль своего зеленого «Шевроле».

Завожу мотор и жду, пока машина прогреется. Взгляд падает на велосипеды, беспорядочно сваленные в кучу у гаражной стены. Рядом с моим стареньким «Швинном» лежит голубой велосипед Майкла. Я рассматриваю их и вспоминаю тот день, когда пыталась научить Майкла кататься. Какая муха меня укусила? Я уже и не помню, почему это казалось мне важным. Разве Майклу обязательно нужно укротить велосипед в этом году? Какая разница? Может, он никогда не научится кататься. Или, может, в один прекрасный день сам решит попробовать – как сегодня утром, когда он нашел в словаре слово «Автомобиль».

В любом случае не мне за него решать. Я его мама, но я не могу изменить его характер. От моих непрестанных попыток становится только хуже – и мне, и Майклу.

В прошлое воскресенье мне пришлось стоять в стороне, пока Ларс успокаивал Майкла, и я чувствовала себя лишней и ненужной. Не сомневаюсь, мы с Ларсом очень редко ссоримся, но если уж начинаем, то почти всегда из-за Майкла. Вряд ли муж винит меня в болезни ребенка, его просто раздражает моя нетерпеливость и резкость. А я в свою очередь злюсь на Ларса: как он может сердиться, это несправедливо! В конце концов, за Майклом изо дня в день ухаживаю я, а не он.

Прикусываю губу. Я не могу исправить ошибки прошлого. Остается только идти вперед – туда, куда меня заведет судьба в этом мире.

Выруливаю из гаража. Оставив наш район позади, еду по Университетскому бульвару, потом сворачиваю на шоссе Вэлли и отправляюсь в центр города.

Перед уходом я заглянула в телефонный справочник и нашла нужный адрес: главный офис компании «Книги и газеты Фриды Грин» на Восемнадцатой улице, в самом центре города.

Удастся ли мне застать Фриду в офисе, пройти в ее кабинет и захочет ли она меня увидеть – вот в чем вопрос.

Нахожу место для парковки и иду пешком к нужному зданию. Через дорогу от офиса находится еще один магазин из сети книжных Фриды, про него мне рассказывала молоденькая продавщица из «Юниверсити-Хиллз». Магазин довольно скромный, одноэтажный и ничем не отличается от своих соседей. А вот офисный блок впечатляет куда больше. Я запрокидываю голову, разглядывая нависающее надо мной здание – интересно, его спроектировал Ларс? Но не успеваю я задаться этим вопросом, как ко мне приходит воспоминание: этот проект достался не Ларсу, а какой-то фирме из другого штата, они закончили строительство пару лет назад. Ларс рассказывал, я точно помню; он жутко расстроился, что не смог получить заказ. А после начала строительства именно Ларс сообщил мне, что Фрида планирует арендовать здесь офис.

Перейти на страницу:

Все книги серии Свет в океане

Среди овец и козлищ
Среди овец и козлищ

Жаркое лето 1976 года. Тихая улица маленького английского городка, где все друг друга знают. Внезапно размеренную жизнь нарушает шокирующее событие – одна из жительниц, миссис Кризи, пропадает… Полиция оказывается бессильна, и две десятилетние подружки, Грейс и Тилли, решают, что только они могут найти исчезнувшую, ведь у них есть отличный план. Они слышали слова местного священника, что если среди нас есть Бог, то никто не будет потерян, а значит, надо всего лишь пройтись по всем домам и выяснить, в каком именно живет Бог. И тогда миссис Кризи точно вернется. Так начинается их путешествие в мир взрослых… Оказывается, что не все так просто на этой залитой солнцем улице. За высокими заборами, закрытыми дверями и задернутыми шторами хранятся свои секреты. И где-то там, среди этих пересекающихся историй местных жителей, скрывается общая тайна, которую все они хотят забыть…

Джоанна Кэннон

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Тайны Торнвуда
Тайны Торнвуда

Прошлое должно оставаться прошлым?Преуспевающий фотограф Одри не держала зла на бывшего любовника Тони: ведь он сделал ей лучший подарок в ее жизни – дочурку Бронвен. Но однажды случилось нежданное: Тони трагически погиб, завещав ей и Бронвен прекрасное фамильное поместье неподалеку от провинциального австралийского городка Мэгпай-Крик.Прошлое – всего лишь лекарство от скуки?Одри надеялась: они с дочкой будут счастливы в Торнвуде. Но эта сильная, решительная женщина не могла быть готова к тому, что именно начнет открываться ей с каждым днем жизни в доме чужой семьи. Семьи, хранившей множество секретов…У прошлого длинные тени…Шаг за шагом Одри, сама того не желая, раскрывает тайну прошедших лет – тайну страсти и предательства, любви и безумия, ненависти и прощения…

Анна Ромер , Анна Ромеро

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза