Раппольт печатал в своей литографии романсы, песни, танцевальную музыку А. Алябьева, А. Григорьева, С. Чиффа, А. Шагеллона, И. Штрауса. У нас есть сведения о работе его литографии только за 1849 и 1850 гг., как и упоминавшегося выше Бриккера.
Средний тираж одного музыкального сочинения в год был 1200 экз. Но это, можно сказать, пробный тираж. Потом издание могло повторяться несколько раз, причем у разных издателей. Титулярный советник Александр Шахов обратился в цензурный комитет 30 мая 1828 г. с тем, чтобы ему разрешили переиздать (неизвестно, сколько было изданий до этого) «Избранный новейший песенник» тиражом 6 тыс. экз.{245}
.Лишь 17 марта 1841 г. в Московский цензурный комитет поступило предписание, запрещавшее перепечатку музыкальных произведений «без предъявления цензуре документа, доказывающего позволение или согласие на то самого автора»{247}
. В связи с этим запретом возник целый ряд недоразумений. Так, в 1846 г. в цензурный комитет обратился содержатель литографического заведения «Музыкальное эхо» надворный советник А. С. Мельгунов, обвинявший цензоров, отказывавших в разрешении печатать музыкальные пьесы на том основании, что на представляемых музыкальных пьесах имеется клеймо музыкального магазина П. Лейнгольда, которое означало только то, что пьеса продана этим, магазином{248}.Сочинитель мог продать произведение издателю, при этом терял на него права. А. Е. Варламов продал Мельгунову в «вечное и потомственное… владение» рукопись «Музыкальной грамматики» за 428 руб. 57 1/7 коп. серебром, несколько романсов по 42 руб. 85 5/7 коп. серебром за каждый. Общая же сумма за все приобретенные сочинения не превышала 2 тыс. руб. серебром{249}
.Авторское право на литературные сочинения начало действовать раньше. Купец М. П. Щуров в 1838 г. попал в затруднительное положение, напечатав в типографии Лазаревых «Венок граций, подарок любителям и любительницам пения и романсов и собрание разных стихотворений лучших писателей, как-то: А. Пушкина, И. Козлова, Е. Баратынского, Ф. Глинки и проч.» (тиражом 8 тыс. экз.) без предварительной цензуры на том основании, что этот сборник издавался еще в 1831 г. Но цензура задержала выход его в свет, требуя согласия живых авторов на публикацию их сочинений. Щуров терпел убыток в 2 тыс. руб. Идя навстречу его просьбам, цензура решила, что издатель не освобождается от претензий авторов, но книгу может выпустить в свет, только сняв с титульного листа имена Кюхельбекера и Бестужева, тем более что их стихов в книге не было{250}
.М. П. Щуров напечатал иллюстрации к сборнику, вероятно, в собственной литографии, в которой он на 12 станах печатал эстампы. До 1833 г. литография принадлежала его отцу П. Т. Щурову, выпустившему в 1828 г. «рисованные картинки, изображавшие турецких солдат и офицеров», тиражом 1,2 тыс. экз., книгу «Бесценный подарок детям, или Новейшая российская азбука» (5-е изд.) тиражом более 3 тыс. экз. и портрет цесаревича Константина Павловича тиражом 5 тыс. экз.{251}
.Некоторые владельцы гравировальных мастерских специализировались на издании художественных альбомов, учебников по рисованию, хотя строгой специализации не было. Например, издатель музыкальных сочинений Венцель в 1834 г. издал «Новейшую рисовальную азбуку, или Способ, каким образом научиться правильно рисовать, состоящий из многоразличных предметов».
А. С. Ястребилов, художник 14-го класса, получил право «содержать в Москве литографию для печатания эстампов, нот, сигнатур и проч.» в 1828 г.{252}
Он издавал и ноты, и детскую литературу, например «Забава Жоко, или Оптическая игра, состоящая из 44 картинок» (1,2 тыс. экз., 1828).Специалисты выделяют как высокохудожественное произведение книгу «Правила рисования голов, составленные из 50-ти различных движений с объяснениями по размеру», напечатанную в его литографии в 1830 г. Здесь же было подготовлено и издано «Черчение, приспособленное к Рисовальному искусству, с означением правил практической перспективы с чертежами:) (1837).