Книжное дело

Монах, наконец, нашел, что искал, постучал в дверь. Ему тут же открыли, он сверкнул находкой привратнику в глаз и вошел внутрь.

Глухов собрался потихоньку слезть с дерева, но дверь снова отворилась, монах вприпрыжку поспешил к коню, влез в седло и ускакал. Иван успел заметить, что храбрый всадник рванул не на Ярославскую дорогу, а на юго-запад — к берегу озера Неро.

Глухов поехал следом. На коне Растеряха кое-как держался, но о бдительности понятия имел расплывчатые, — ни разу не обернулся, не прислушался. Глухов ехал за ним в сотне шагов и определял движение цели по треску придорожного валежника. Ивану снова казалось, что конь Растеряхи идет по известной дороге. Дорога эта вилась неширокой одноколейкой в лесных проплешинах, местами было заметно, что именно для этого пути когда-то были сделаны просеки.

«Лет десять, как прорубали, — рассматривал Глухов низкие истлевшие пни, — а тут прочищали подлесок в этом году».

Колея была мелкой, узкой, неразбитой. Тут не часто проезжали телеги с грузом. Зато копытами коней и человеческими ногами земля была вытоптана изрядно. А ведь это не Ярославский путь, не Московский большак на обратной стороне Неро. Куда-то ведет эта дорожка?

Дорожка вывела к озеру. Она и не удалялась от него слишком далеко, — Глухов все время слышал кваканье лягушек.

Теперь дорога свернула в густой бор, Растеряха впереди вскрикнул, Иван замер и спрятался за кустами. Привязал Галаша, пошел на крик. Вскоре услышал разговор.

Иван выглянул из-за толстого дерева и увидел, что Растеряха стоит перед мощным бревенчатым частоколом с окованными воротами, разговаривает с таким же человеком в черном и при этом подбрасывает в руке блестящую штучку.

«Крестом играет придурок! Потеряет пропускной ярлык сукин сын!».

И точно. Крест кувыркнулся в воздухе, упал в траву. Растеряха стал ползать на карачках, громко взывая к Господу плаксивым фальцетом.

Господь услышал визг и обнаружил крест как раз в тот момент, когда ворота приоткрылись, и грубый голос пророкотал:

— Проходи!

Ивана, естественно, внутрь частокола не пригласили. Он по привычке стал искать самое высокое дерево, но смысла в этом не было, — вокруг шумел лес, — ничего не увидишь. Единственное открытое пространство находилось слева, — озеро Неро сверкало сквозь сосновую колоннаду.

Иван спустился к воде и хотел пройти вперед по берегу в надежде рассмотреть содержимое частокола через прибрежные прогалины. Должны же эти отшельники по воду ходить?! Но неожиданное зрелище расстроило планы Глухова. Он брел по колено в воде, когда впереди, за стеной камыша вдруг затопотало, будто кто-то шел по воде, «аки по суху». Иван тихонько раздвинул камыш и увидел крепость.

Саженях в сорока от берега на глади Неро лежал пологий остров, почти весь обнесенный таким же непроницаемым частоколом. К острову от берега вела земляная насыпь с торчавшими из нее сваями. По насыпи как раз в эти мгновения бежал славный всадник Растеряха. Коня при нем не было.

«В лесу оставил, у привратника», — понял Глухов.

Теперь действительно можно было искать дерево.

Из кроны огромного дуба внутренность островного частокола наблюдалась прекрасно. Глухов тихо выругал себя за отсутствие бумаги и угля, стал запоминать детали крепости для последующей зарисовки по памяти.

Получалось, что вход на земляной мост был обнесен бревенчатым укреплением. Дорога по насыпи упиралась в ворота с рубленой башней. Внутри частокола находились многочисленные постройки с маленькими оконцами под камышовой крышей, — «Конюшни» — понял Иван. Отдельно стояли такие же длинные срубы, только окна в них были ближе к земле. Это — для людей.

Еще имелась церквушка, врытые в землю срубы, навесы у больших каменных печей. Но главное, что отметил Иван, и что заставило его замереть с открытым ртом, не было творением рук человеческих! Не было оно и творением Бога! А было — творением ног лошадиных. Все свободное пространство между бревенчатыми строениями занимал огромный вытоптанный до желтизны песчаный круг — ристалище! Его прорезал ручей и перегораживали бревенчатые преграды, но они не пресекали стремительного кругового росчерка, оставленного порывом десятков, а может и сотен лошадей!

Такое место для конных занятий Иван видел в лагере Курбского под Казанью, в Стрелецкой слободе, в полковом расположении под Дерптом.

«Крестовый остров!» — пробормотал Иван под шум бора.

Глава 11. Крестовое братство

Иван Глухов вернулся в Ростов и заночевал в случайной избе за медную денежку. Если бы Глухов знал, что рядом с ним, за стенами Ростовского кремля в этот самый час заседает некий тайный совет, он бы мышью прокрался в кремль. Но совет потому и затевался тайным, чтоб никто о нем не догадался. Вот Глухов и попивал тихонько пиво в компании рябого хозяина и его сыновей.

Разговоры крутились вокруг погоды, — как она испортилась за последние годы, и лишь слегка задевали Ливонскую войну. Царя и московских дел не трогали, — мужик опасался доноса. Так и проболтали о глупостях до полуночи.