Книжные Черви 2

Всем было одинаково плохо рядом с этой вещью.

Где-то вдалеке часы Кафедрального собора пробили полночь.

– И что это такое? – утирая слёзы, которые лились из глаз рекой, спросила Марго.

И тогда Василий понял.

– То, что они чувствовали в последние свои минуты жизни… Вот, значит, как, – прошептал Тёркин.

– Одинокие. Оставленные. Измученные. Большие сердца, полные великой скорби, – добавил Базаров и тоже заплакал.

Они стояли, разглядывая камень, и каждый переживал в этот момент то, чего они не понимали. Невыносимая боль разрывала всех троих на куски. Это была не их боль. Это была вся боль и переживания их создателей. Каждое падение и неудача, что сопровождали писателей на их нелёгком жизненном пути, каждое разочарование, каждый слом и поражение. И отчётливо-ясно видел Василий ту комнату, в которой лежал парализованный Александр Трифонович. Базаров же мог поклясться, что слышал французскую речь и мольбы, чтобы дали яд или пистолет.

– Морфий, господа, – прошептала Маргарита и покачнулась, – принесите морфий…

Базаров подхватил Марго. Василий засунул рубин в карман куртки, которую сразу положил в лодку, после чего отошёл. Наваждение ослабевало.

– А ведь никто из нас не хоронил своих родителей, верно? – глухо спросила Марго немного погодя.

Тёркин и Базаров кивнули.

– Считай, что вот и похоронили, – проговорил Базаров. – Вася, как же мы это?..

– Для начала я верну всё, что взял, – решительно сменил тему Василий. – Будет хорошо, если вы поможете. А потом поедем домой. Я позвоню, хозяин этих вещей обещал, что ночью спать не будет, надеюсь, как-нибудь объясню задержку с возвратом…

***

Когда друзья вернулись в квартиру, которую арендовали на время пребывания в Кёнигсберге, они еле стояли на ногах, ещё и рубин откровенно мучил их. Даже несмотря на то, что камень оставили в коридоре, а все трое ушли в дальнюю комнату, его аура доставала до них.

– Ну, я так понимаю, толком мы не поспим, – сказал Базаров, – так что предлагаю найти здесь живописное место и пойти выпить.

– Какое тебе выпить? – устало спросила Марго. – За полночь уже давно, никто не продаст…

– Я знаю, – отозвался Евгений. – Но я позаботился.

Он скрылся на небольшой кухне, а затем Василий и Марго услышали звон бутылок.

Василий подошёл к Базарову и взял бутылку с красной жидкостью и странным названием.

– Со… соплица? Соплица? – Василий поморщился. – Что это? Название не внушает доверия.

– Нашёл тут в магазинчике, который польской едой барыжит, говорят, годная настойка, вот я и взял на пробу, – пояснил Базаров и отхлебнул прямо из горла. – Ух, то, что надо, после переохлаждения!

– Ну-ка, дай сюда! – потребовала Марго, которая тоже чудовищно замёрзла. – М-м-м-м, вишенка!

Тёркин тоже не остался в стороне.

***

Собрав скромные пожитки, компания вышла на улицу. Чем дальше друзья уходили от квартиры, тем легче им становилось. Дорога привела их к мосту через железную дорогу, а затем они упёрлись в реку и живописный вид порта.

Базаров кивнул, указывая на небольшой крытый причал, который был отгорожен строительным мусором, и вскоре компания уже сидела на старом причале.

– То есть, Калиостро был здесь. Это место для него что-то значило. Иначе камень бы не остался тут, – принялась размышлять вслух Маргарита.

– Не место, – поправил Док. – Человек. Теодор Гофман.

– Почему ты так уверен? – спросила Марго.

– Вася помнит жизнь своего автора, и он не пересекался с создателем ожерелья. А больше некому. Да и по времени сходится. Что мы знаем об этом человеке? Сен-Жермен, Калиостро – у него было множество имён и ни одного подлинного. Он мог быть в любом времени, раз уж он был настоящим волшебником.

– Думаете, что он тоже воплотился здесь из мира книг? – задумчиво проговорил Тёркин.

– Кто знает? Но я сомневаюсь, – покачала головой Марго.

– Вы хоть понимаете, что это Сердце ожерелья? – вдруг спросил Василий, отпивая из горла. – Возможно, мы впервые за столько десятков лет близки к тому, чтобы собрать всё украшение целиком. Кто знает, вдруг с этим камнем его уже можно будет использовать?

– Скоро всё закончится. И бессмертные дети наконец-то вернутся домой, – улыбнулась Марго, сделала глоток настойки и положила голову на плечо Базарову. Тень улыбки на его лице сменилась грустью. Он хотел было что-то спросить у Марго, но решил не портить момент.

Мелкие волны бились о причал, а яркие огни портовых судов переливались пёстрыми бликами на воде.

Глава 26

Чёрный Человек прогуливался по коридорам одного из самых известных заброшенных долгостроев Москвы – бизнес-центра «Зенит». Он спокойно шумел, бил стёкла, совершенно не страшась никакой охраны. Напротив, сейчас ему не помешал бы гость.

На шум вскоре примчался охранник – крупный мужчина лет сорока. Он обыскал помещение, откуда доносился шум, но никого так и не увидел.

Чёрный Человек поднял с пола кусок арматуры и несколько раз ударил ей о стену возле шахты лифта. Охранник подошёл проверить, и в этот самый момент Чёрный Человек без особых церемоний материализовался позади мужчины и ударил того арматурой по спине. Мужчина не удержался на ногах и с криком рухнул в шахту лифта.