Книжные дети

— Отлично, — Хитклиф позволил себе скупую улыбку. — Тогда я попрошу всех, кто желает вступить в мою гильдию остаться, всех прочих попрошу на выход — встретимся в покоях босса.

Надо ли говорить, что не ушел никто?

Ну, а потом были всякие организационные мелочи. Для начала мы с Каной молча подтвердили присланные нам Куртом приглашения, а затем мой глянцевый друг протянул удивленному мне две склянки с бело-красной краской.

— Эта хренотня покрасит ваши доспехи в бело-красный и нанесет символику гильдии, — пояснил Курт.

Я удивленно покачал головой. Обычно гильдии не сильно заморачивались на такой фигне, как униформа, — максимум обязывали своих членов носить повязку определенного цвета или еще какой аксессуар… и то далеко не все, хватало иконки рядом с именем, которое висело над головой у каждого.

Единственным исключением была Армия, практически сразу выкрасившая в зеленый цвет обмундирование всех своих членов.

— Преемственность поколений, так? — пробормотал я себе под нос.

Армия (точнее, ее боевой отдел) погибла вместе с Кобертом в покоях Северного Огра. Сейчас, спустя более чем две недели после его смерти стало окончательно ясно, что в прежнем виде сильнейшей гильдии Айнкрада больше нет и никогда не будет. Получается, Хитклиф хочет дать всем узникам SAO новый символ?

Я бросил косой взгляд на человека, из-за которого мы все сегодня здесь собрались. Что ж… Если это кому-то это и под силу, то только ему.

Кивнув своим мыслям, я забрал у Курта краску и вопросительно посмотрел на Кану.

Она всегда ходила в черном. Вороненые доспехи, черная же повседневная одежда, черные волосы… до «Рассветной слезы» у нее даже меч был черным. И только сейчас мне пришло в голову, что это может быть не просто любовью к черному цвету, а… трауром?

Однако, немного поколебавшись, она приняла краску, пробурчав себе под нос что-то вроде «Однажды все равно придется» и, не отходя далеко от кассы, тут же ее применила.

У меня даже несуществующее дыхание сбилось. Моя напарница и раньше была той еще красоткой, несмотря на не слишком любимый мной готичный образ, но в яркой бело-красной броне она выглядела… наверное, самый близкий аналог — образ ангела. Только не того пухленького карапуза со стрелами, ей больше подходил образ… будь проклята моя нерелигиозность, не знаю как назывались те из небесных жителей, что сражались с демонами в райских кущах.

— Если ты будешь настолько глуп, что упустишь ее, то попробую я, — с угрозой прошептал Курт мне на ухо.

Я промолчал, не считая нужным реагировать на откровенный троллинг.

Под нашими восхищенными взглядами прекрасная воительница неловко отвела глаза, но я видел, что она довольна произведенным эффектом.

С некоторым трудом стряхнув наваждение, я огляделся по сторонам. С еле слышными звуковыми эффектами мои теперь уже согильдийцы перекрашивали броню, бурно обсуждая обновки. Интересно, почему Хитклиф начал именно с этого? Какой-то психологический трюк, я полагаю…

Хмыкнув, я тоже нажал на кнопку «применить» и рефлекторно огляделся в поисках зеркала, несмотря на то, что прекрасно знал — ничего подобного в этой забегаловке не сыщешь.

— Да красавец, красавец, — не упустил своего шанса Курт.

Я сморщился — уел таки засранец. Когда я создавал свою внешность в редакторе персонажа, то старался не слишком далеко уходить от своего реального образа, — лишь убрать характерные азиатские черты лица, которые легко могли навести на верные, но совершенно не нужные мне догадки окружающих — тех же репортеров например, в свое время основательно прошерстивших окружение Каябы. Почему только немного? Просто это было бы нечестно. Я заперт здесь так же, как и все, я умру, если умрет мой аватар и пользоваться своими привилегиями сверх необходимого мне не позволяла совесть.

С эстетической точки зрения результат моей художественной работы получился не очень, а если еще вспомнить про мои жалкие метр шестьдесят два… Впрочем, раньше я не слишком об этом переживал — на той стороне я, в конце концов, тоже не принц на белом коне. Но при взгляде на нечеловечески прекрасную Кану мне становилось чуть ли не стыдно за свою не слишком привлекательную внешность. Хрен его знает, что тут и откуда, — пускай психолог с этим разбирается, когда мы отсюда выберемся…

Всплывший в голове образ сеанса групповой терапии для выживших в SAO, жалующихся, что не могут воспринимать серьезно не выраженную в полигонах реальность и злящихся по поводу не выпадающего с комаров лута изрядно поднял мне настроение. Никогда не любил мозгоправов, но, честное слово, если мы отсюда выберемся, я буду им искренне рад — это будет значить, что я все таки вернулся живым.

— Боишься, что отберу погоняло? — уколол я в ответ.

— С тобой просто невозможно разговаривать… — с наигранной тяжестью вздохнул Курт и тут же улыбнулся.

Когда суета и гомон по поводу смена окраса поутих, Хитклиф, так и не сдвинувшийся с места, продолжил собрание, с легкостью угомонив разошедшихся Проходчиков.

И первым пунктом на повестке дня он поставил выбор сублидера, сиречь «вице-президента» новой организации.