Книжные дети

— Все еще предпочитаешь решать проблемы в лоб? — усмехнулась она, но, под моим требовательным взглядом несколько сковано пожала плечами. — Все может быть.

Наверное, именно так чувствуют себя старые друзья после долгой разлуки — вроде и человек тот же, и многое в нем осталось неизменным, но, тем не менее, уже абсолютно чужой.

Я испытал легкое чувство облегчения. Если бы она сказала «нет», я бы, скорее всего, просто встал и ушел, признавая ее право меня ненавидеть. Сначала умирает ее муж, а затем второй близкий человек оставляет ее один на один со своим горем. Ну что мне стоило справляться о ее делах у нее самой, а не через общих знакомых? Выкроить раз в неделю несколько часов, чтобы проведать свою подругу? Но нет, я слишком боялся осуждения в ее глазах. Слишком боялся увидеть там фразу «Это ты потащил его на передний край!»

Но она сказала «может быть».

В этот момент мне было плевать, какие там планы строит мой босс на «Горн и Молот» — важно было только то, что я мог вернуть себе старого друга.

— Знаешь… — первой нарушила молчание Милана. — Сегодня утром я была на могиле Стэна и обнаружила, что там уже кто-то побывал до меня…

Я только кивнул, отвечая на ее невысказанный вопрос.

— Если ты объяснишь мне, почему не вспоминал о нас больше полугода, я подумаю над тем, стоит ли давать тебе второй шанс.

— Я боялся, — крепко сжав под столом ладошку Каны, сознался я. — Прости меня, пожалуйста.

Больше я ничего не сказал — не видел смысла. Думаю, Милана и сама понимала причину моих не совсем благовидных действий и просто хотела, чтобы я признал свои ошибки вслух. Так же я был уверен, что она уже все для себя решила.

— Ладно, — она молчала всего секунд пять, но по моим личным часам прошло не менее года. — Я дам тебе второй шанс.

И улыбнулась той самой открытой улыбкой, которую я помнил. А я улыбнулся в ответ.

И чего я, спрашивается, так боялся?

А дальше пошел обычный треп на темы, неизбежные для встречи старых, но давно не видевшихся друзей. Я поделился историей, как дошел до жизни такой, что теперь являюсь одним из самых могущественных людей Айнкрада (самому не верится), она поделилась своей историей.

А оказалось все довольно просто. Когда я принял решение вернуться на передний край, Милана, чтобы заработать себе на хлеб с маслицем, начала подрабатывать наемничеством. Ее основными клиентами стали ремесленники, ищущие себе надежных напарников на время рейдов за материалами для крафта. И, надо сказать, она не бедствовала — строчка в резюме «полгода на переднем крае» гарантировала вал клиентов.

Ну а потом, когда «горнякам» надоело пользоваться услугами наемников и они решили озаботиться формированием собственной команды, по многочисленным рекомендациям возглавила тогда еще сырую команду малознакомых друг с другом людей. Я мог гордиться своей подругой — на нижних уровнях всерьез обсуждался вопрос: «кто сильнее, Горняки или Проходчики?».

Кана только хмыкнула на это заявление. Прекрасно ее понимаю — как бы ни была сильна команда «Горна и Молота», но передний край — это передний край. Милана, судя по всему, и сама это прекрасно понимала, потому что только поморщилась на столь явное проявление скептицизма, но вслух ничего не сказала.

— А у тебя молчаливая подруга… — вместо этого заметила она. У меня по коже даже мурашки пробежали, когда я заметил озорной блеск в ее глазах. — Учти, на этот раз священником буду я!

Мне удалось удержать морду кирпичом только потому, что в последние пару месяцев пошутить на эту тему считало своим священным долгом все сообщество Проходчиков в полном составе. Хотя у остальных хватало инстинкта самосохранения не отпускать подобные шуточки в присутствии моей напарницы… что вынуждало меня проводить с ней еще больше времени. Все-таки даже в плохой репутации можно найти свои плюсы…

— Итак… — протянула Милана, явно разочарованная отсутствием бурной реакции на свое заявление. — Предлагаю все таки вернуться к официальной части нашей встречи? Вы не против, милорд?

— Только за, леди Милана, — кивнул я.

Вообще, если бы кто-то года полтора назад сказал мне, что меня будут на полном серьезе называть «милордом», я бы только покрутил пальцем у виска и отмахнулся от подобного бреда. Но прошло чуть больше года с тех пор как мы оказались в этом мире и вот — обращение «милорд» или «миледи» уже не воспринимаются глупой шуткой. Бытие определяет сознание, да… Все официальные встречи теперь велись именно в такой смеси современного языка и древних обращений.

— Говорят, Армия уже не та… — индифферентно начал я.

Хитклиф мне всю плешь проел на тему правил ведения переговоров. То не говори, это скажи так, а не эдак… Ничего не говори напрямую… А вы же уже в курсе, что я предпочитаю действовать в лоб, не так ли?

— Ничто не вечно под луной, — в том же стиле ответила Милана, хитро поблескивая карими глазами. Знает, зараза, как я не люблю эти выкрутасы…

И, кстати, как мне вообще понимать сказанное ею? Что союз между армейцами и горняками приказал долго жить? Или она вообще ничего не значит, а эта заноза просто надо мной издевается?