Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России?

Есть надежда, но всё дело в том, что первоначально предполагалось создать её на базе Российского книжного союза как исполнительного органа, с командой, подготовкой. Но кому-то это не понравилось, всё переиграли, перевернули с ног на голову. В итоге последние полгода вроде какие-то гранты должны быть, финансирование, но пока ничего нет. Очень сложная ситуация. Нужны глобальные вещи. Писатель должен иметь социальную защищенность, какие-то льготы, должна быть просто элементарная профессия в трудовой книжке, иначе нужно оформляться самозанятым или ИП создавать. Это целая проблема. Если говорить о других, то конечно, если бы издательский рынок был более консолидированным и объединенным, мы некоторые вещи могли бы просто регулировать, могли бы ставить какие-то зарвавшиеся торговые сети на место. Ввести рекомендованную розничную цену на книги – одна из важных проблем. Когда мы летели в Питер, я с Олегом Евгеньевичем Новиковым долго об этом говорил, он меня полностью поддерживает. Я думаю, надо начинать постепенно переходить к этому. Да, на каком-то этапе мы потеряем оборот. Но я не очень верю в читателя, который, условно говоря, предпочтет покупку со скидкой 5 %.

Ладно бы 5 %, но в интернет-магазинах 25–30 % скидка. Это просто рушит рынок. Наши зарубежные коллеги говорят, что нулевой НДС и рекомендованная розничная цена – это основа стабильности книжного рынка, это подушка безопасности, на которой мы можем расти и развиваться. И для «Вече» тридцать лет – это конечно, много, но что дальше? Каким вы видите издательство через десять, двадцать, тридцать лет?

Жизнь до такой степени быстротечна, что иногда круглым датам и не радуешься. Приехав в Москву по линии ЦК комсомола, я поселился в квартирке с двумя своими ровесниками. Один из них умер восемь лет назад, второй – в прошлом году, плюс пандемия… Невольно задумываешься над этой ситуацией. Конечно, есть команда. Но мой первый зам, которой я готов был передать управление, перешла на работу в Правительство Москвы. И я очень рад за неё. А нас с Сергеем Николаевичем видимо судьба испытывает и в ближайшее время мы не бросим издательство, будем заниматься. Это, знаете, счастье белки в колесе – ты крутишься, крутишься… Мы же начинали с нуля. Помню, я ночами разбирал накладные, считал товарооборот, потому что тридцать лет назад у нас не было людей и компьютеров, а жена любит напоминать мне, что дочку воспитала полоска света. Конечно, семья для меня на первом месте, на втором – «Вече», на третьем – РКС и только на четвертом месте – охота, лично для себя. «Вече» и книжный бизнес, конечно, для меня это образ жизни. Я не хочу далеко замахиваться, следующего тридцатилетия издательства для меня не может быть. Тем не менее, есть ответственность, есть авторы, которые тебе поверили, есть читатели. Надо работать. Нельзя просто бросить всё и уйти. Кстати, к юбилею мы хотим сделать книжку, которая называется «Сто великих мгновений». Это будут авторы, события, партнеры…

Охота – искусство созидающее

Леонид Леонидович, вы страстный охотник. А когда состоялась ваша первая охота?

Шесть лет мне было. Я родился в Сибири, в деревне. Мне легче было стать охотником, чем не стать им. С другом мы утащили у дяди ружье. У нас один патрон был 32-го калибра. Приползли, стрельнули утку, забрали ее. Вот с этого все и пошло. Потом школу пропускал, убегал, на мотоцикле ездил, пешком ходил. Занятия закончатся – ружье разберу и тихонько пойду. Ружье мне потом дядя подарил.

За эти годы вы стали профессиональным охотником, Международный клуб сафари дважды признавал вас охотником года. На вашей охотничьей базе в Рязанской области размещено порядка семисот лично добытых вами трофеев. Что значит для вас охота?