Книжные люди. Кто создает, продает, продвигает книги в России?

С 2002 года Ирина Кравцова – главный редактор издательства Ивана Лимбаха. За эти годы она подготовила к печати более двухсот пятидесяти книг: «Грамматика поэзии» и «Дневники Льва Толстого» Владимира Бибихина, «Риторика повседневности» Елены Рабинович, «Минимы» Леонида Пинского, «Сама жизнь» Натальи Трауберг, двухтомник сочинений Леонида Аронзона, собрание стихотворений поэта Серебряного века Василия Комаровского (в соавторстве с И. Булатовским и А. Устиновым), воспоминания об Андрее Белом, сочинения и материалы к биографии Владимира Шилейко (в соавторстве с А. Мецем), Алексея Ремизова и Алексея Скалдина, собрание сочинений в трех томах Маргерит Юрсенар, избранные произведения Хосе Лесамы Лимы, сборник переводов польской поэзии Анатолия Гелескула и английской поэзии Григория Кружкова, прозу Жоржа Перека, Пера Улова Энквиста, Альфреда Дёблина, Томаса Бернхарда, Ханса Хенни Янна, сборник новых переводов Йохана Хёйзинги.

Сегодня это одно из лучших гуманитарных издательств. У Ивана Лимбаха есть свой вкус, свой выбор авторов и текстов, своя стилистика. Ты четко понимаешь, что эти книги не могли выйти в другом издательстве, они органичны именно тут. Все эти издания как бы перекликаются между собой, образуя неповторимую конфигурацию, и в итоге складываются в единое высказывание о мире.

Неслучайно именно в Иване Лимбахе вышли «История чтения» и «Curiositas» Альберто Мангеля. С той же любовью, с которой Мангель пишет о чтении, сотрудники издательства выпускают книги. Ирина Кравцова и ее команда работают над книгой долго и кропотливо, и в итоге рождаются поистине жемчужины. Издания Ивана Лимбаха ошеломляюще красивы, они несут весть о возможности совершенства в нашем несовершенном мире. Путь в профессию

Ирина, вы с детства были увлеченным читателем? С чего началась ваша книжная биография?

Моя читательская биография самая обычная. Сначала были русские сказки – года в четыре я уже читала. Помню первую книгу, которую взяла в библиотеке: «Храбрый Персей» – после этого увлеклась греческими мифами. Потом стали нравиться приключения: Фенимор Купер, Майн Рид, научная фантастика. Важным было не то, что именно я читала, а сам процесс чтения как погружение в неведомое. В восьмом классе, как это обычно бывает, прибавились стихи. Двухтомник «Путешествие в страну Поэзия» дал понять, что целый ее пласт находится в каком-то тайном месте. И вот на первом курсе университета, это был 1977 год, ко мне в руки попали переплетенные в ситец самиздатские книги поэтов Серебряного века. Кстати, Бродского, напечатанного на папиросной бумаге, мы вовсю читали в университетские годы. Чтение воспринималось как нечто совершенно естественное, самиздатские книги читались в метро, в троллейбусе – у меня не было ощущения, что это нужно скрывать.

Какими были годы учебы в университете?

Замечательно интересными! У нас преподавали профессора Г.А. Бялый и Г.П. Макогоненко, курс древнерусской литературы читала Н.С. Демкова, застала я и Д.Е. Максимова (правда, не в университете, а на конференциях в музее Блока). Борис Валентинович Аверин, один из наших преподавателей, за пределами учебных часов вел еженедельный трехчасовой спецкурс, на котором свободно и вдохновенно рассказывал о философских взглядах Владимира Соловьева и символистов, глубокое изучение которых в рамках университетской программы не приветствовалось. Всех желающих послушать его лекции аудитория не вмещала. Позже, в середине 1980-х, я писала диплом о Блоке, и он на годы сделался моим спутником в горе и в радости. Помню такие же многолюдные лекции С.С. Аверинцева в Педагогическом институте и лекции гениального историка Д.А. Мачинского в Центральном лектории. На предметы вроде научного коммунизма и истории КПСС мы не особенно обращали внимания. Научная работа по специальности чтение, музейная и диалектологическая практики были важнее.

После университета вы проводили авторские экскурсии по Петербургу Пушкина, Блока, Тютчева, потом были одним из создателей и работали в музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме. А как зарождалось издательство Ивана Лимбаха, и почему вы не сразу связали с ним свою судьбу?