Книжный магазинчик прошлого

Мама прибрала гостевую комнату и распахнула окна, чтобы проветрить помещение. Она купила кроватку и сделала из кабинета импровизированную детскую. Было воскресенье. Мама мариновала курицу к грилю. Прозвенел дверной звонок, и папа вместе со мной подошел к двери. Мама услышала его голос из прихожей:

«Миранда, смотри, кто это. Это Билли!»

Мама подметила, что он сказал «Билли», а не «твой папа» и гадала, обратил ли внимание на это и Билли.

Она не обняла его. Она не хотела его обнимать, не хотела тотчас же его простить. Билли принес ей прямоугольную коробку. Внутри лежали четыре тарелки из перегородчатой эмали: черные, с золотыми птицами в центре.

«Я купил их в Пекине», – сказал он.

«В Пекине?»

«Там проводилась конференция».

«Билли, какого черта?»

«Знаю, но мне нужно было уехать».

Маме хотелось кричать. Она так переживала, что всю неделю глаз не могла сомкнуть, а он просто улетел, никому ничего не сказав. Это эгоистично. Хотя нет, эгоистично – не то слово. Он оставил свою дочь и отправился в Пекин! Как его вообще туда занесло? Билли не ездил за границу и всегда считал, что Калифорния для сейсмолога – словно минное поле и работы здесь достаточно. Он выбрал неподходящее время для путешествий. Маме не терпелось отчитать его и высказать все, что накопилось в душе, тем более что Билли походил на подростка, готового к родительским поучениям.

Однако вместо этого она поблагодарила его за красивые тарелки.

Во время ужина Билли рассказывал истории из своей поездки в Китай. Про Даву, Ечэн, Таншань и прочие места, названия которых он с трудом выговаривал. Значительная часть местности была сельской, поэтому на земле все еще виднелись трещины, оставшиеся после землетрясений, случившихся несколько лет назад. Мама с папой внимательно слушали в ожидании, когда Билли вспомнит про свою дочь и переведет тему, удивится, как сильно она выросла за неделю его отсутствия.

Билли ни слова не сказал обо мне.

Он даже не извинился и не поблагодарил моих родителей за заботу.

После ужина Билли помог маме отнести посуду на кухню. Услышав мой плач, мама достала меня из детского манежа.

«Пора спать». – Она поцеловала меня и пошла наверх, слыша шаги Билли позади себя.

«Она теперь спит одна?» – удивился он, войдя в детскую.

«Она уже слишком большая для колыбельки, поэтому мы поставили кроватку здесь».

Кроватку, пеленальный столик и небольшой книжный шкаф, где лежали детские книжки, которые мама читала мне на ночь.

Мама принялась переодевать меня в пижаму.

«Можно я?» – неожиданно спросил Билли, потянувшись ко мне.

«Осторожнее с кофтой…».

Билли накрыл меня пижамной сорочкой, и я закричала. Он отпрянул с выражением полного бессилия. Мама быстро подбежала и потянула кофточку вниз.

«Нельзя накрывать голову, она это не любит и всегда начинает плакать».

Билли прислонился к дальней стене, наблюдая со стороны, как мама укладывает меня в кроватку.

Они спустились в гостиную, где сидел папа. Мама думала, что сейчас начнется разговор, которого они избегали весь вечер, но когда она предложила Билли чай, он ответил, что пора уходить.

«Куда уходить?» – расстерялась мама.

«Домой».

«А Миранда?»

«Господи, Билли, ты не можешь так просто ее здесь оставить!» – В папином тоне чувствовалась надежда.

«Я приду завтра, чтобы немного побыть с ней», – пообещал Билли уже на пороге.

Мама с папой не сводили глаз с его машины, выезжающей на дорогу.

«Ты же понимаешь, что он не придет? – пробормотал папа. – Это уже ни в какие рамки не лезет».

Да, вот только в его голосе вновь мелькали нотки радости.

Той ночью мама не могла уснуть. Что случилось? Может, Билли хотел таким образом попросить их удочерить меня? А имели ли они на это право? Как же Берт? Разве не он следующий в очереди на опекунство? А что, если Билли все-таки придет, как и обещал? Что, если он решит забрать меня? Сможет ли мама отпустить меня?

– После тех сейсмологических исследований в Китае Билли путешествовал без остановки.

Он работал в рекогносцировочной группе, изучающей местность после каждого крупного землетрясения, которые происходили регулярно. А если работы в полевых условиях не было, Билли ездил на конференции, участвовал в делегациях, посещал районы повышенной тектонической активности. Между поездками он приезжал к нам домой и оставался в гостях, пока я не засыпала. Приезжал достаточно редко, поэтому я каждый раз его не узнавала. Вернувшись из очередного путешествия по Мексике или Новой Зеландии, он играл со мной и корчил смешные рожицы, чтобы рассмешить меня. Но я только начинала плакать, и Билли с расстроенным видом возвращал меня обратно на руки маме.

«Подожди пару минут. Она привыкнет к тебе», – обещала мама, но Билли боялся подойти. И так случалось каждый раз, как он приходил: он пытался взять меня на руки, я плакала, и он возвращал меня маме.

– А потом ты начала говорить.