Книжный магазинчик у озера

А еще я однажды всерьез рассердилась за ужином, когда одна женщина все болтала и болтала о том, что никогда не стала бы читать электронную книгу, что с настоящей книгой ничто не сравнится. Обычно я никогда не грублю людям, но эта женщина была просто невыносима, – и я, подразумевая саму себя, сказала: «Ну, они, вообще-то, для тех, кто читает по-настоящему много».

Главное вот в чем: относитесь с любовью ко всему, что вы читаете. Обогащайте свою жизнь с помощью книг. Если вам не понравилась одна – возьмите другую, в конце концов, жизнь слишком коротка[1].

Сама я все еще пытаюсь прочитать все книги мира. Вы читатель. Вы меня поймете.

С любовью, Дженни

Часть первая

– Вид отсюда совсем другой, – расправляя крылья, сказал почтовый голубь Роберт. – Когда ты смотришь на все так, как обычно, ничего не меняется. А когда меняешь перспективу, все становится другим.

– Но это совсем не похоже на город, – изумленно возразил Валлас. – Тут сплошное небо!

– Вообще-то, – проговорил почтовый голубь Роберт, пристально глядя глазами-бусинками на грязноватого мальчика, – существует множество разновидностей неба.

Из книги «По крышам»[2]

Глава 1

– Итак, расскажете мне о слезах?

Женщина, добрая, но официальная, сидела за старым, обшарпанным столом Национальной службы здоровья, НСЗ. Плакат на стене предлагал вниманию сбивающую с толку аббревиатуру, которую вам нужно было запомнить, если вы подумали, что у вас инсульт.

Мысль, что необходимо было запоминать какую-то аббревиатуру, притом что у вас инсульт, весьма встревожила Зои, даже больше, чем то, зачем она пришла сюда. На маленьком окне висели грязные венецианские жалюзи, а из окна видно было лишь красную кирпичную стену напротив, пол был покрыт плиткой в кофейных пятнах.

– Ну, в основном это бывает по понедельникам, – произнесла Зои, уставившись на чудесные волосы женщины – темные, блестящие.

Волосы Зои тоже были длинными и темными, но их кое-как скрепляло то, что, как она сама надеялась, выглядело, например, ленточкой для волос, а не резинкой, которую обронил почтальон.

– Ну, вы понимаете… когда поезд опаздывает, или я не могу втащить в вагон коляску… Или кто-нибудь ворчит из-за того, что я затаскиваю ее в вагон. Но если я не возьму с собой коляску, то опоздаю на час. Хотя он, конечно, слишком большой для коляски, и я это знаю, спасибо, так что можете не смотреть на меня осуждающе… Или когда мне приходится бросать работу, и я считаю каждую минуту, думая, во сколько мне это обойдется к тому времени, когда я его заберу, и весь рабочий день пропадает зря… Или когда я думаю, что мы успеваем на автобус, но, едва подойду к остановке, водитель закрывает двери, хотя и видел меня, – просто потому, что ему не хочется брать коляску. Или когда у нас кончается сыр, а я не могу купить еще. Вы вообще видели цены на сыр? Или…

Женщина добродушно улыбнулась, но казалось, что она слегка встревожена.

– Я имела в виду вашего сына, миссис О’Коннел. Когда плачет он?

– Ох! – ошеломленно выдохнула Зои.

Обе посмотрели на темноволосого малыша, который тихонько играл с чем-то в углу комнаты. Он с опаской глянул на них.

– Я… я не сообразила… – промямлила Зои, подумав вдруг, что вот-вот снова расплачется.

Добрая доктор Бакри придвинула к ней коробку с бумажными салфетками, стоявшую на ее столе, и это помогло.

– Только я мисс, – дрожащим голосом уточнила Зои. – Ну, он в порядке… то есть плачет он редко, но… – Теперь она поняла, что ей предстоит. – Он… не произносит ни звука.

«Наконец-то», – подумала Зои после того, как все-таки высказалась, и даже слегка расслабилась, но тут же снова сосредоточилась. К собственному ужасу, она осознала, что прием в НСЗ, которого они ждали так много месяцев, уже подходил к концу, а она потратила почти все время на слезы и на то, что смотрела на доктора Бакри с надеждой и отчаянием. Хари теперь весело вертелся у нее на коленях. Ну, по крайней мере, доктор Бакри не сказала того, что обычно говорили люди…

– А знаете, Эйнштейн… – начала доктор Бакри, и Зои внутренне застонала. Ну конечно, опять то же самое! – не говорил до пяти лет.

Зои чуть заметно улыбнулась.

– Да, я об этом знаю, спасибо, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

– Избирательная задержка речи… Он пережил какую-то травму?

Зои прикусила губу. Боже, она надеялась, что ничего такого…

– Ну, его отец… он то появляется, то исчезает, – сказала она, а потом слегка умоляющим тоном, словно ожидая от доктора одобрения, добавила: – Но в этом ведь нет ничего необычного? Тебе ведь нравится видеть папу?