Книжный мотылек. Гордость (СИ)

Что меня не уставало поражать на Мейфере, это сочетание какого-то особенного пиетета ко всему аутентичному и соответствующему традициям, и достижений прогресса. Например, во всем доме помимо каминов, которые использовались по прямому назначению, была проложена еще и система климат-контроля с тонкими панелями обогревателей и коробами кондиционеров, умело замаскированных в интерьере. Представив себя с ультратонким и многофункциональным бабушкиным буком последнего поколения в роскошном кабинете, полном антикварной мебели, я решила, что не стану пользоваться столь щедрым предложением тетушки. Отправившись к себе, отыскала припрятанный Пруденс (почему-то в ящик с бельем) собственный бук, который на прошлое рождество подарил Ксав, установила его на трельяже и уселась перед ним, положив голову на лежащие на столике руки. К счастью, задержка сигнала тут была совсем небольшой, поэтому разговор с Ксавом не должен был напоминать обычный бред сумасшедшего, каким он кажется со стороны, когда кто-либо связывается с дальней планетой, когда собеседники наговаривают вопросы «в воздух», и отвечают совсем не на то, что ты сказал только что.

Ксав ответил мгновенно, словно ждал моего звонка, однако, первое, что я услышала, было совсем не похоже на приветствие.

— Милка, ты маме когда последний раз звонила? — Осведомился хмурый брат.

Я ойкнула и прикрыла рот рукой. Действительно, последний раз с мамой мы разговаривали сразу после того, как я обустроилась в Рэдлифе.

— Слушай меня внимательно, — продолжал хмуриться Ксав, — сейчас мы поговорим, и ты тут же позвонишь домой! И заведи себе за правило — раз в неделю, делать обязательный звонок! Это я тебе как опытный старший брат настоятельно советую.

— Слушаюсь, Большой Брат, — я залихватски откозыряла его изображению в буке.

— К пустой голове руку не прикладывают, балаболка, — фыркнул Ксав, оттаивая, — так какая нужда заставила нашу юную деву, вырвавшуюся на свободу из-под родительского гнета, все-таки вспомнить о том, что у нее есть родные?

— Понимаешь, Савушка… — вздохнула я, не зная толком как начать.

— К черту подробности и вступления, давай сразу к конкретике, — перебил меня брат.

— Я не знаю, зачем я здесь, — созналась я, — Вообще, предполагалось, что я буду тут работать. А вместо этого — какие-то платья, правила, суаре вот вечером тетушка устраивает…

— Ты хочешь вернуться?

— Да. Нет. Я сама не знаю. Вернуться домой, к маме — это как будто признать свое поражение. Я так долго пыталась вырваться из дома. Но, с другой стороны, мне сейчас кажется, что я променяла одну клетку на другую.

— Ну, ты же сама понимаешь, что ты не сможешь всю жизнь отсиживаться в библиотеке поместья? — Ксав, вопреки моим опасениям, не стал смеяться над моими словами. — Чего бы ты хотела? Вот если отбросить все ограничения, и твое нежелание огорчать маму, и душащую тебя дипломатичность?

Я растерялась от вопроса Ксава, мне и не приходило в голову подумать над этим.

— Я хочу работать. Хочу, чтобы меня ценили, чтобы я была кем-то еще кроме «Девочки Лисси» и «Дочери виконта Сен-Мар». Хочу путешествовать, не оглядываясь на маму, хочу самостоятельности.

— Но ты понимаешь, что работа, особенно если это хорошая работа, может потребовать от тебя некоторых усилий, чтобы соответствовать занимаемой должности? Ты готова к этому?

Я кивнула в ответ, не совсем понимая, куда он клонит. Брат неожиданно улыбнулся и подмигнул.

— В течение года свой пост оставит миссис Уилкс, Директор Императорской библиотеки, отработавшая на этом посту два десятка лет. Конечно же, это породит некоторые кадровые перестановки, в частности — появится необходимость в младших библиотекарях. Представляешь, Мила, Императорская Библиотека Мейденвела?

Я судорожно вздохнула. Императорская Библиотека была основана гораздо позже Библиотеки Конгресса, которая нынче базировалась на Новой Земле, или через несколько веков после Датской Королевской Библиотеки, оставшейся на Изначальной. Однако, благодаря весьма ощутимой императорской поддержке и получаемым в дар книгам и прочим произведениям искусства, которые передавались мейденвельской знатью, желающей таким образом получить благосклонность императорской семьи, она быстро стала одной из самых известных. В прошлом году в ГУГе приглашение на практику для нескольких студентов вызвало настоящий фурор, и я, как лучшая на потоке, уже готовилась к серьезному разговору с мамой, когда узнала, что от нашей кафедры на практику отправится моя одногруппница, чьей благосклонностью пользуется ректор. Впрочем, когда выяснилось, что девушка благополучно зацепилась на Мейфере, и не собирается возвращаться не только к ректору, но и на Изначальную — я только пожала плечами.

— Ксав? — Позвала я внезапно севшим голосом, — ты хочешь сказать?..