Кнопка управления мужем

– Вилочка, вы же не бросите меня в беде… – обиженно протянула дама. – Так спина болит! Позвоночник словно штопором выкручивают. Если в назначенный час не окажусь в Кожухове, то погибну. Знаете, одной через лес бежать страшно, там живут бомжи, а вдвоем не опасно. Ну, пожалуйста! Пошли вместе!

Мне стало интересно.

– Зоя, а зачем вам надо в деревеньку? Там ничего интересного нет.

Дама всплеснула руками:

– Вы не знаете? В этом богом забытом месте живет бабка, которая уже кучу народа от разных хворей избавила. К старухе запись аж за три месяца! Понимаете, почему я в спа-отель приехала?

– Нет, – честно ответила я.

Зоя потянула меня за рукав.

– Умоляю, пойдемте вместе, по дороге расскажу подробно. Неужели вы не хотите избавить ближнего от страданий? Вы же милосердный человек, сразу видно.

– Ладно, – сдалась я, – но не могу задерживаться надолго.

– Не волнуйтесь, – обрадовалась Зоя, – быстренько обернемся. Я знаю короткую дорогу, прямо к сельпо выйдем, а от него до дома знахарки рукой подать.

Я, проклиная свое неумение отказывать настырным личностям, поплелась за суетливой дамой.

Когда я оплачивала пребывание в спа-отеле, приветливая хозяйка «Нирваны» Гертруда Марковна Туль заверила:

– У вас будет свой отдельный коттедж в тихом живописном уголке нашей просторной территории. В доме три комнаты, кухня и санузел. Если пожелаете, еду из ресторана доставят вам туда в любое время, хоть в три утра.

– Да ну? – удивилась я. – А в буклете написано, что у вас много программ для тех, кто желает сбросить вес. Я полагала, здесь кормят скудно, причем последний раз не позднее шести вечера.

Гертруда Марковна заулыбалась.

– Верно, к нам приезжают пациенты с излишней массой тела, но у них у каждого своя диета. В ресторан «тучники», так мы про себя называем толстяков, не заглядывают, и никто в их комнаты котлет с жареной картошкой не потащит. Но вы-то желаете укрепить расшатанную нервную систему, поэтому можете не ограничивать себя в еде. Вам в «Нирване» непременно понравится. Для таких, как вы, у нас не только есть уникальные процедуры расслабления, прекрасная бальнеолечебница, тренажерный зал, бассейн, но и отдельные домики, бунгало, как мы говорим. Никаких соседей, никто вас не побеспокоит.

Я тогда вполуха слушала хозяйку и разглядывала множество фотографий на стене холла. На всех снимках красовалась радостно улыбающаяся Гертруда Марковна под ручку со звездами шоу-бизнеса, известными спортсменами, телеведущими, политиками, артистами и какими-то незнакомыми мне, но, очевидно, тоже значимыми людьми. Фон на фото был размыт, где их сделали, оставалось непонятно.

Туль говорила довольно долго, а завершив речь, сама отвела меня в так называемый ВИП-коттедж. Домик оказался уютным и чистым. В двух спальнях стояли кровати с ортопедическими матрасами, правильными подушками и пуховыми, почти невесомыми одеялами. Постельное белье, белое с вышитым в углу словом «Нирвана», явно изготовили на заказ. В ванных нашлось несколько пушистых халатов, большое количество полотенец и разных средств для мытья тела и волос. На террасе стояли деревянный стол и стулья. Правда сейчас, в самом начале мая, погода еще прохладная, да и дождик накрапывает порой, так что сидеть на свежем воздухе совершенно не хочется. Но ведь тепло может прийти внезапно, и тогда я смогу вечером пить чай на веранде.

В общем, условия, как и обещала хозяйка, оказались прекрасными. Был лишь один отрицательный момент – соседи. Нет-нет, меня не обманули, коттедж отдали мне в единоличное пользование. Но недалеко от него было расположено еще три подобных особнячка. Я приехала в «Нирвану» вчера утром и уже успела познакомиться с их обитателями.

Одно «бунгало» занимали актер Андрей Расторгуев с сыном Николаем. Киноманы советских времен отлично знают артиста, сыгравшего огромное количество однотипных ролей. В основном Расторгуев изображал хорошего парня из рабочего класса, готового ради выполнения производственного плана на любые подвиги и тайно влюбленного в первую красавицу завода, непутевую секретаршу директора, любительницу вечеринок и модной одежды. Как правило, к концу фильма капризная девица перевоспитывалась, загоралась ответным чувством к герою Расторгуева, и все завершалось трогательным кадром: парочка под руку шагает на профсоюзное собрание, глядя друг на друга влюбленным взором. Иногда, правда, этот самый влюбленный взор строгая советская цензура повелевала вырезать, поскольку он казался слишком уж сексуальным.