Кнопка Возврата

- Когда волнуюсь, каждый раз начинаю кашлять, - сказал Уткин, но кашлять не стал, только потянулся рукой к баллончику.

- А ты не переживай, мы ведь уже решили, что этот пульт никуда не годится.

- Спасибо, друг, - Уткин обнял Мясоедова за плечи. - Давай, я тебе тоже куда-нибудь прысну.

- Не надо, - Мясоедов отвел от своего лица руку Уткина с баллончиком. - Лучше я тебе прысну из своего.

- Хорошо, но я тебе прысну первый.

- Тогда давай на брудершафт, - предложил Мясоедов.

Они прыснули друг другу, обнялись.

- Мне, пожалуй, пора. - Уткин стал собираться к выходу.

- Заночуй у меня, - предложил Мясоедов.

- Нет, я уж лучше в своей кровати. И надо... надо позвонить еще одному человеку. А знаешь, - Уткин задержался в дверях, хотелось сказать Мясоедову что-нибудь от души приятное, - очень хорошо, очень складно так получилось, что ты Мясоедов, а не Птицеедов.

- И особенно хорошо, что не Уткоедов, - сказал Мясоедов.

- Особенно хорошо, - подтвердил Уткин.

Они еще раз обнялись.

- Подожди, - сказал Мясоедов и вернул Уткина в комнату. - Посмотри вон на ту муху.

Уткин посмотрел. На стене сидела муха.

- Смотри-смотри, - Мясоедов взял в руку гаджет.

Муха взлетела и, покружив по комнате, целенаправленно устремилась к носу Уткина. И уселась.

Уткин махнул перед носом ладонью, прогоняя. Муха не улетала.

- Убери, - попросил Уткин.

Муха взлетела, радуясь обретенной свободе.

- А? - Мясоедов хитро прищурился и положил гаджет на стол.

Уткин взял гаджет, стал рассматривать его, но не увидел ничего нового.

- Живое, - произнес Мясоедов. - Муха живая, а живое вещество непредсказуемо в своем поведении - так же непредсказуемо, как изотопный датчик в телевизоре. Потому оно и живое. То есть принципиально непредсказуемо, если понимаешь, о чем я говорю.

- Понимаю, - сказал Уткин. - Изотопный. Понимаю.

- В каждый момент муха может полететь в любую сторону. Или остаться на месте. Все варианты возможны, дело случая. Действительно возможны. Ты понимаешь?

- Понимаю, - сказал Уткин. - И обеими руками за.

- Я нажимаю кнопку и подправляю движение мухи, отменяя ненужные варианты.

- И муха летит в нужную сторону. Ура! - воскликнул Уткин. - Тогда понятно, это меняет дело. Не пульт, а устройство управления полетом, вот оно что.

- Именно так, - сказал Мясоедов, - а теперь выпьем на посошок.

Они выпили. Помолчали.

- Таракан, - громко сказал Мясоедов.

Уткин вздрогнул. Кажется, даже увидел мелькнувшее под шкаф насекомое.

- Таракан так же неисчерпаем, как атом, сказал один философ.

- Какой философ? - спросил Уткин.

- Не сказал, но мог бы сказать. Или сказал где-то в мультиверсуме, что то же самое. Только вместо "таракан" следовало бы сказать "муха" вместо "неисчерпаем" - "непредсказуем" а вместо "атом"... А что следовало бы сказать вместо "атом"?

***

Уткин проснулся от того, что звонил телефон. Какому идиоту пришло в голову звонить в такую рань? В голове было похмельно после вчерашнего, во рту - гадко. Уткин не спешил брать трубку, надеясь, что отстанет непрошеный, но тот был настойчив, и Уткин сдался.

В трубке был Мясоедов.

- Пульт у тебя? - спросил он тревожным голосом.

- Какой пульт? - Уткин с усилием вспоминал события вчерашнего вечера. - Думаешь, он может быть у меня?

- Ты мог захватить с собой, уходя. Посмотри по карманам.

Пульт не в кармане обнаружился, а лежал у кровати на тумбочке рядом с аэрозольным баллончиком. Уткин поспешил обрадовать Мясоедова.

- Приедешь? - спросил Мясоедов.

- Я спать хочу.

- Вечером приходи. Я к тебе не могу, у меня - нога. Продолжим наши опыты.

- Ага, - Уткин подавил непроизвольный зевок.

- Это в каком смысле "ага"?

- Ну, приду, - уже определеннее пообещал Уткин.

- Только никому его не показывай. И не говори никому. Сам понимаешь.

Уткин отложил трубку и хотел снова заснуть, но случился приступ. Баллончик иссяк и не действовал. Уткин отбросил его и схватил гаджет, лежащий рядом. Только схватил, ни о чем не успев подумать. И сразу стало легче. Первый глоток воздуха проник в легкие. Вдох, выдох, один, другой - и задышалось почти нормально. Совсем нормально. Нормально-нормально.

Спать уже не хотелось. Какой мог быть сон? Уткин встал, медленно побрел на кухню. За окном шел дождь. Какой-то осенний негромкий дождик, несмотря на июль месяц. На улице - ни души. Все правильно - выходной день, дождь, шесть утра. Уткин зевнул. Открыл дверцу шкафа. Что делать? То ли водки выпить, то ли сварить кофе?

А ведь приступ прошел ненормально быстро - если учесть, что без исцеляющего аэрозольного прыскания. Хотя, что значит "ненормально" - здесь дело случая. И тут Уткин вспомнил про гаджет, за который схватился вместо баллончика. Могло быть так, что в миг удушья он нажал красную кнопку. И перенесся на несколько секунд назад, не имея понятия о том, что нажимал ее. И нажимал много раз, пока не наткнулся на тот вариант случая, когда приступ заканчивается, едва успев начаться.