Кнут (СИ)

Сенс не дал командиру закончить, крикнул об опасности. В дверь вломились сразу три плечистых мутанта, из тех, что называют кусачами. Таким еще долго отжираться до действительно опасных монстров, но объединившись в группы, они давали бой даже сплоченным группам бойцов. Первого тут же насадил на клинок мерцальщик, но без указаний от снайпера удар не стал смертельным и только разъярил нападавшего. Пасть кусача сомкнулась на плече успевшего отдернуть голову стронга, и он, воспользовавшись даром, отлетел в сторону, выронил клинок и потянулся здоровой рукой за пистолетом.

Вторым под раздачу попал сенс, потративший силы на то, чтобы вырубить метнувшегося к упавшему мечнику противника чуть больше, чем мог себе позволить. Монстр снес его, упал сверху, вцепился в шею, но сомкнуть челюсти не успел — очнувшийся, наконец, отряд открыл ураганный огонь.

Привлеченный стрельбой и криками, в дверь вслед за кусачами, вломился рубер, а может он же их и гнал впереди себя. Беркут расправился с ним сам, уйдя в замедление времени и расстреляв в застывшую в рыке пасть мутанта все оставшиеся в магазине патроны. После чего пинком отбросил еще не упавшее тело за дверь.

— Уходите, — Грач, успевший пострелять в кусачей и, наконец, всерьез пригодиться в бою, восполнял запас патронов в одной из оружейных комнат, — все кончено.

Берут мельком оглядел своих бойцов. Сражаться с мутантами до последнего вздоха никто не рвался, хотя и страха в их глазах тоже не было.

— Иногда убежать, значит победить, Грач. Ты с нами?

— Куда и зачем? — глава поселка поставил на стол возле окна пулемет, приноровился, прикидывая сектор обстрела, — Набегался по кластерам в свое время. Иногда забываю, сколько я в Стиксе? Пятнадцать лет? Семнадцать? Двадцать? Зачем мне уходить? Я и до сегодняшнего дня не очень понимал, зачем живу и тащу на себе все это. Когда на тебе пять сотен человек, некогда думать.

Командир стронгов недвусмысленно усмехнулся.

— Нет, я не о том, — Грач провел рукой вокруг шеи, изобразив охватившую ее веревку, — Я люблю жизнь со всеми ее прелестями, но во всем должен быть смысл. О чем ты вот думал, когда очнулся после перезагрузки?

Беркут задумался всего на долю секунды:

— О матери.

— А потом?

— О том, чтобы выжить.

— Зачем?

На этот раз стронг размышлял чуть дольше, понимая, что одним инстинктом самосохранения тут не отделаешься.

— Просто хотел выжить. Умереть было бы обидно.

— Вот и я просто хотел выжить, не думая, зачем. А когда выжил, задумался. Бегал по кластерам как оглашенный, развивал дары, встретил Инженеров. В то время клан творил великие дела во имя великих целей, а сейчас скурвился, начал заниматься торговлей и политикой. Раньше мы устраивали походы в Пекло, а теперь превратились в строителей и наемников.

— Так ушел бы из клана, чего ноешь, как баба?

— Я и ушел. Сюда, в Атлас. Формально я все еще состою в Совете, но уже давно ничего не решаю. И знаешь, Беркут? Однажды я проснулся ночью, уже здесь, в своей роскошной спальне, на кровати с ортопедическим матрасом, и понял, что боюсь.

Грач протянул руки, показывая, как у него в тот момент дрожали пальцы.

— Я уже и забыл, как это, когда боишься. Как жену зарезал, отбиваясь, так словно бабка отшептала. И вдруг — снова. Это отвратительно — бояться. Липкое, вонючее это чувство. Испугаешься, руками по лицу проведешь, а на коже слой пота с пылью, гадкий, склизкий, и не вытрешь сразу, пока не умоешься. Испарина на спине рубашку промочит, и ходишь, как обоссанный, пока не высохнет.

— Чего боишься-то?

— Всего. Мутантов. Мести. Предательства. Будущего боюсь. Куда мне теперь идти? В наемники? Нет уж, дудки, набегался, хватит. В клан, чью-то жопу лизать?

— И чего теперь?

— А ничего. Вы уходите, а я останусь. Седой разрушил мой стаб, убил моих людей, и я бы не советовал вам находиться поблизости, когда ему придется за это ответить.

Стронги выстроились в квадрат с Беркутом в центре и пропали, не проявляя себя ни пылью, поднятой подошвами, ни шумом одежды, ни одним солнечным бликом, которые, если верить фильмам, обязательно должны появляться там, где передвигается ставший невидимым человек. Грач не был сенсом, хотя и сенс сейчас бы не рассмотрел отряд, и все же хорошо представлял, что делают стронги и куда двигаются.

Они идут медленно, опасаясь сбить действия дара неловким движением, но уверенно, ничуть не смущаясь наводнивших руины Атласа мутантов. Каждый из бойцов внимательно следит за своим сектором обзора, предупреждая товарищей о возможной опасности, излишне ретивых монстрах, и все они готовы в любой момент вступить в бой и победить. И в этом смысл их жизни.

Выждав время, необходимое стронгам на то, чтобы дойти до продуктовых складов, достать из холодильника тело погибшего товарища и покинуть стаб, Грач вышел из здания арсенала, прислушался, определяя, где находятся самые большие мутанты.

Крупный клыкастый зверь выскочил из гостиницы, сыто рыгнул, лениво кинулся на новую добычу. Прыгнул — и с визгом откатился.