Ко(с)мическая опера

Конечно, русская составляющая моего разума, наследие матушки, изрядно все преувеличивает. Азиатская куда мудрее и на ерунду нервы не тратит. Все утряслось, и слава ками! Хлопать бы в ладоши от радости, а что-то не хлопается. Впору с веером танцевать[27]! Вся ситуация исполнена непонятной фальшью. При этом, которая из стен фальшивая, не могу понять. То, что Барбара по жизни обыгрывает нас на нашем поле, так это не удивляет: слишком высокая лига, куда уж нам, дворовым вратарям. Но что-то сегодня она была в особенном ударе! Убивающем наповал, можно сказать. А это уже, господа, неспортивно. Это даже не футбол, это уже шахматы какие-то: королева и две пешки, одна из которых — ее собственный племянник. А еще не забыть короля-адмирала, так сказать, хахаля моей сестрицы. Интересно, кто в этой партии Эд? Точнее, что?

Еще один привычный элемент, с которым, тем не менее, все не так просто, это сам Морган. Нет, лично его позиция применительно к данным обстоятельствам, отношение к навязанному отцовству и обида, а также чувство безысходности, которые я уловил в прощальном взгляде моего друга, когда они с Адвентой засобирались домой, — все это мне понятно. Людям, настолько близким, не сопереживать невозможно. Настораживают сами окружающие его обстоятельства.

Да опять-таки бывают ситуации, когда выбор перед нами просто не ставится за отсутствием оного. Или он есть, но напоминает собой риторический вопрос, на который можно дать лишь один ответ, удовлетворяющий собеседника. А когда в качестве последнего выступает твоя же судьба, лучше ее не раздражать своим упрямством. В жизни же моего напарника таких ситуаций, искусно им манипулирующих, — особенно много. Казалось бы, чему тогда удивляться, обычное явление. А настороженность не уступает, грызет себе тихонько в уголочке мою душу, подтачивает... Скрип-скрип, хрусть-хрусть. Что-то не то, что-то не так...

Вот уже полчаса, как все разъехались. Сначала Кейн с девочкой. И я знаю, какое решение он завтра примет. Впрочем, как и сам Мо, и его тетушка, которую я лично проводил к такси, попутно полюбовавшись на довольное выражение ее холеного лица. Все-таки я был о ней лучшего мнения.

Собрался, было и сам отправиться на заслуженный отдых, достал комм... и передумал. Навалилась какая-то усталость, едва ли объяснимая одной только беготней последних дней и недосыпом предыдущей ночи. Я буквально вполз в кафе, собирающееся закрываться, — впрочем, добрые официантки выгонять меня не стали. Вернулся за столик, казалось до сих пор хранивший тепло моего тела. Остатки десерта, не доеденного нашим начальством (Эд не оставила от своего ни капельки, чем очень живо мне кое-кого напомнила), уже унесли, и, чтобы оправдать свое засиживание, я заказал новую порцию. Ненавижу мороженое. Всегда не любил, а сейчас оно мне особенно отвратительно. Конечно, не настолько, как на моей исторической родине, но тем не менее[28]...

Из расслабленной задумчивости и спекуляций о природе человеческой извращенности по отношению к пище меня вывел негромкий, вежливый стук по моему столику. Я поднял голову, намереваясь поблагодарить за принесенную ледяную гадость, и ахнул. Даже не от неожиданности, а, скорее, от очередного приступа досады за собственные бестолковые действия. Вот же склеротичный болван! Мало того, что побеспокоил человека, так еще не предупредил о том, что проблема разрешилась и его участие больше не требуется. Теперь зато понятно, кто делает твои усилия напрасными, Амано-кун! Люди, подобные тебе самому. Такие же безалаберные в своем равнодушии к чужим усилиям личности.

— Присаживайтесь. — Я виновато улыбнулся слегка встревоженному полномочному послу Империи, лорду Дору дай Сеймею. — Я вынужден серьезно перед вами покаяться и многое рассказать...

— Хороший ты парень, капитан Сэна, жаль, что не пьешь, — усмехнулся мой визави, изящно пригубив свой коктейль. В котором мороженое и молоко определенно являлись не основными по своим пропорциям ингредиентами.

Я слегка подавился собственным мороженым, поедаемым с несказанными мучениями. На «ты» мы перешли еще раньше, но... Ритуал совместной жратвы, будь он неладен! Проклятые правила приличий, требующие, кстати, и голосовой реакции на реплику собеседника.

— Не люблю.

— А я думал, принципиально. — Лорд поднял бровь.

— Принципиально я не делаю более серьезные вещи. — Я вздохнул. — Не убиваю невинных граждан на улицах, не участвую в оргиях с несовершеннолетними, не ворую... даже сухарики Барбары. Особенно их. А всякие мелочи я не делаю потому, что не нравится. Вкус спирта, в частности.

— Надо же! — восхитился Сеймей. — Никогда не размышлял об этом в подобном ключе. Есть все-таки чему у вас, федиков, поучиться...

— У кого?

На этот раз шансы подавиться стали куда более весомыми.

— Федиков, — с готовностью повторил рыжеволосый лис, даже не пытаясь утаить от меня торжествующие искорки в глазах. — А ты не знал, как мы вас, федератов, сокращаем?

Один-ноль в пользу Империи. «Импы» звучит даже как-то более гордо, устрашающе, что ли. Да уж, уели, так уели, паразиты зубастые!