Ко(с)мическая опера

— Чем дитятко обидел? Ветки отобрал? Однако ведь и впрямь сосновые!

— Вот. Плачет. Снова.

История маленькой Берти Свенсон, к сожалению, не порадовала нас оригинальностью. Папаша отмечает Рождество дома, тоже с полным почитанием традиций, точнее, одной, зато самой популярной, — «напиться и забыться». Мать поспешно сбежала от греха подальше к родне, прихватив тех детей, кто под руку попал. В такой семье плюс-минус одно чадо погоды не делает. Посему неудивительно, что малышка очутилась на улице одна.

Все это мы выяснили уже дома, поскольку разумно было сначала притащить ребенка в тепло, а там уже разбираться. Проблему составило то, что Морган посчитал свой дар внушать доверие равным нулю, а потому решил вызвонить меня: мол, мой голос действует на женщин убедительно. Спасибо за комплимент, конечно, но, наверно, у него сегодня выходной, у моего голоса! И вообще, где он тут увидел женщину? Шестилетняя малявка. Поуговаривать пришлось порядочно: ребенок твердо знал, что с незнакомыми дядями ходить нельзя. Хоть этому научили, спасибо!

Между прочим, когда мы очутились у «домашнего очага», девочка уже твердо уверилась, что мы или воры; или психи, или фокусники. А скорее — все, вместе взятое! Почему? А посудите сами: дверь за мной захлопнулась, когда я летел, как на пожар спасать напарника, ведь так? Мы спокойненько подошли к ней, и тут выяснилось, что Мо ключи не брал, ну а я — тем более. Пришлось возвратиться во двор (мне) и лезть в окно, благо я оставил его открытым. На четвертый этаж, заметьте!

Но, по-моему, ребенку было все равно, кто мы. А пара бутербродов, которые я успел-таки нарезать, окончательно ее умиротворила.

Кстати, Морган совершенно не разбирался в детях: мы с ним поспорили, сколько Берти лет, и оба проиграли. Но он проиграл сильнее! Ей не пять, как думал он, и не шесть, как полагал я, а восемь! Просто маленькая, как мышонок. Но вырастет и будет симпатичной, наверно.

— Берти, ты веришь в Санта-Клауса?

Вопросительный взгляд полусонных от тепла и еды глаз.

— Вот он придет с подарками ночью, посмотрит, какая ты чумазая, — и не узнает! А наверняка он желает подарить тебе что-то красивое или вкусное!

— Это он намекает, что надо бы тебе умыться и ложиться спать, — расшифровывает мой напарник.

— А кто это?

— В смысле? — переспрашиваю я.

— Кто такой этот Санта?

Да уж, хорошая семейка, ничего не скажешь... Про Санта-Клауса не рассказывали, про Даруму[19] тоже...

— Гм, ладно. Тогда умывайся, и я расскажу тебе настоящую волшебную историю!

Утром нашу проснувшуюся принцессу ждал подарок. Мы полночи над ним провозились (какие уж тут беседы) — магазины игрушек-то закрыты! Сосновая ветка с шариками-оригами, сделанными из пакетов, в которых я принес нашу трапезу, огромный кулек конфет и фруктов и открытка, нарисованная Морганом. Оказывается, мой напарник прекрасно рисует, кто бы мог подумать? На куске найденного картона он (по моему описанию) изобразил симпатичную светловолосую девушку в развевающихся лентах одежд, окруженную все теми же сосновыми ветками и новогодними игрушками. На открытке было выведено: «Поздравляю милую Берти с Рождеством! Богиня первого класса Бельданди».

Эпизод 17 ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НАПАРНИК!

Морган Кейн.

Монорельс, станция «Коллегиальная», 25 декабря 2103 г., утро.

Звонок Тамико застал нас на последней станции монорельса в городской черте. Кого «нас», спросите? Амано, конечно, меня и Берти, которую я твердо намеревался доставить к матери, потому что возиться с маленьким ребенком в рождественские праздники — это... Головную боль предпочтительнее получать другими способами. Например, выпить пива или чего покрепче.

Так вот, комм моего напарника залился какой-то странной мелодией (на народную непохожа, хотя что я знаю о его народе?), и Амано, несколько напрягшись, принял вызов. Минута оживленного диспута с сестрой закончилась раздраженным «Не поеду!» и отключением комма. Полагаю, полным и безоговорочным.

— Проблемы?

— Ерунда! — отмахнулся брюнет. — Сестринская забота через край... Забудь.

Я бы забыл, но в этот момент взвизгнуло мое переговорное устройство.

— Я слушаю.

— Морган, на тебя одна надежда! — раздался в наушнике голос Тами. Но интонация его была вовсе не просительной, а обычной, то есть командной.

— Чем могу помочь? — осторожно ответил я, не спеша поставить своего напарника в известность о том, с кем разговариваю. Вдруг, в самом деле, что-то важное? Просто он этой важности не понимает.

— Амано должен приехать ко мне. Немедленно!

— Зачем?

— Ты сохранишь это в тайне?

Ну вот, теперь она хочет вовлечь меня в круг своего заговора. Ладно, вовлекусь: что мне терять?

— Разумеется.

— Братик числится в списках на награждение, а у него нет ни одного приличного костюма, представляешь?! В чем он будет на новогоднем балу получать награду? Это же катастрофа!

М-да. Катастрофа. Вот только для кого?