КОАПП! КОАПП! КОАПП! Вып. 8

Кукушка. Ну и хорошо, что нет слов. А то я такого наслушалась, что и повторять стыдно. Сколько уж меня на такие вот родительские собрания вызывали, и каждый раз одно и то же. Сначала кто-нибудь расскажет о пеночках, мухоловках и прочих мелких пташках, о том, как они, бедняжки, напрягая все силы, выкармливают кукушонка, который выкинул из гнезда их собственных птенчиков. Потом все по очереди гневно меня обличают — долго и нудно перечисляют все триста видов птиц, в чьи гнезда кукушки яйца подбрасывают. Покажут мне зеленоватое в крапинку яйцо и грозно спрашивают: «Это чье?» Я отвечаю: «Дрозда». «Нет, говорят, кукушкино это яйцо, под дроздовое подделала». Потом покажут светлое с розовым пятнышком: «А это чье?» «Лесного конька», говорю. «Ничего подобного, это другой кукушки». Потом белое, круглое, как шарик, покажут: «А это?» «Дятла», говорю. Но оказывается, это третьей кукушки. И так до вечера. В конце концов, у меня требуют дать слово, что я исправлюсь. И тут я вывожу своих кукушат, которых сама выходила, выкормила,— вот, мол, смотрите, не все кукушки детей бросают! Ну, они ах да ох, как же так, ошибочка вышла... «Ну, что ж, идите», говорят. И хоть бы раз кто извинился!

У ткачиков-вдовушек (их полтора десятка видов) вдов ничуть не больше, чем у других птиц, а вот сирот, к сожалению, сколько угодно. Причем самое возмутительное — при живых родителях! Взять хотя бы этих пятнистых вдовушек из Восточной Африки: что они делают возле чужого гнезда? Наверняка собираются подбросить туда свои яйца. Если уже не подбросили... Все же надо сказать, — не в оправдание, а справедливости ради, — что вдовушки, в отличие от наших кукушек, детей своих хотя бы родичам отдают, украшенным ткачам. К тому же приемыши не выкидывают из гнезда остальных птенцов, как кукушата. Они вместе подрастают и даже живут потом первое время в одной стайке.

Кашалот (с недоумением). Подождите, подождите... Как же так? Ведь вы Кукушка? Кукушка. Значит, должны детей бросать!

Кукушка. Вот-вот... Один на какой-то комиссии тоже мне сказал: «Вы какая-то ненормальная Кукушка, вы в нашу схему не укладываетесь и всю отчетность нам портите. У нас, говорит, список есть нерадивых матерей, которые перекладывают свои обязанности на других, мы должны привлечь их к ответственности и лишить родительских прав за гнездовой паразитизм. Пожалуйста, говорит, можете убедиться: медоуказчики из Африки и Южной Азии, четыре вида африканских ткачиков, американские воловьи птицы... А вы, кукушки, возглавляете список. Что прикажете с вами делать?» Ну, я его отбрила! «А мне, говорю, что прикажете делать? Птенцов бросить?» Какое-то клеймо на всем нашем кукушкином племени, а почему? Да потому только, что полсотни северных видов кукушек детей своих знать не хотят. Но ведь кукушек-то больше ста тридцати видов и большинство сами своих детей воспитывают. Почему же тогда всех уток не считают плохими матерями? Вон Гетеронетта свои яйца журавлям, чайкам да болотным курочкам подбрасывает, а то и другим уткам...

Кашалот. Но... но ваше заявление голословно... Где у вас доказательства?

Кукушка. Ах, доказательства? Вон, смотрите!

Посмотрев в указанном Кукушкой направлении, все видят торопливо ковыляющего по поляне Утенка. Вид у него испуганный.

Стрекоза. Ой, утеночек! Какой пушистенький!

Сова. Да он дрожит весь... С чего бы это? Мать-то его где, а, Кукушка?

Кукушка. Вот его мать — Гетеронетта! И как ему, маленькому, не дрожать: она по ошибке яйцо свое в гнездо южноамериканского сокола чиманго подбросила, там утенок и вылупился.

Гепард. Мда, недурное общество для утенка.

Кукушка. Гетеронетта нередко ошибается впопыхах — ей ведь некогда, надо на очередное родительское собрание спешить, где она держит речь о принципах воспитания и о святом долге матери!

Возмущенные возгласы.

Кашалот (заикаясь от гнева). Ге-гетеронетта, не-немедленно покиньте по-поляну КОАППа! Вам здесь не место!!

Удильщик. Правильно, наш справедливейший из председателей!