Коббл Хилл

«Не буду ли я возражать?» Пичес мысленно хихикнула. Стюарт Литтл не имел ни малейшего представления о своей власти над ней. Боже, каким же он был сексуальным. Сегодня он казался даже сексуальнее, чем в понедельник или когда ему было чуть за двадцать. В нем осталась какая-то мальчишеская неприкаянность, и ей хотелось окружить его заботой, совсем не материнской. Она чувствовала себя извращенкой. Извращенкой с запасом расчесок от вшей.

– Конечно, – деловито ответила она. – Я возьму расческу. – Она встала и похлопала по спинке своего кресла. – Кондиционер нам не понадобится, если только они не успели отложить яйца.

– Господи, надеюсь, что этого не случилось.

Стюарт подошел и сел в кресло. Он почему-то дрожал. На руках у него появились мурашки. Боже, такого с ним не случалось с девятого класса, когда он влюбился в свою учительницу математики. Тогда Стюарт провалил все тесты только для того, чтобы остаться после школы на дополнительные занятия и побыть с ней наедине. Но вот однажды в мае учительница пришла в школу в босоножках, и Стюарт обнаружил, что у нее очень некрасивые стопы. На этом вся влюбленность закончилась.

Кто-то постучал в дверь кабинета. Пичес развернула Стюарта так, чтобы тот оказался спиной к незваному гостю.

– Войдите.

– Ох, Арнольд.

Это была мама мальчика: ростом выше шести футов[29] и в коленном бандаже. Женщина вздохнула:

– Ни дня без травмы. Это у нас семейное.

Пичес подошла к Арнольду и похлопала его по плечу. Он никак не отреагировал.

– Все в порядке. Мы хорошо ладим.

Его мама кивнула, приподняв тонкую бровь:

– Иногда мне кажется, что он делает это нарочно, просто чтобы увидеть вас, – сказала она громким шепотом, бросив взгляд на затылок Стюарта.

«Встань в очередь, Арнольд, – подумал Стюарт. – Она моя».

– Ну, это было бы очень мило, – сказала Пичес, – но я думаю, что это просто его особенность. Я уже встречала раньше таких детей. Мой сын был таким же в начальной школе. Он рос так быстро, что не успевал привыкнуть к собственному телу, постоянно спотыкался и ударялся обо все подряд. Я думала, он будет играть в хоккей или в лакросс[30]. А он в свои семнадцать лет выше меня на две головы, интересуется только математикой и почти не выходит на улицу.

«У медсестры Пичес есть сын-подросток?» Стюарт пристально смотрел на желтую кнопку, которая придерживала календарь. Сентябрь был отмечен изображением грустного бульдога в красной пачке.

– Я не понимаю, откуда у вас такой взрослый сын, – вам всего двадцать пять, – сказала мама Арнольда. Хотя, похоже, ей особо не было до этого дела. – В любом случае вам лучше вернуться к… – Женщина снова посмотрела на затылок Стюарта. – Пойдем, милый.

Она нахмурилась, глядя на неподвижное тело Арнольда.

– У него что, опять случилось сотрясение мозга? Наш врач говорит, что жидкая диета при сотрясении пойдет ему на пользу, а жевание и хруст, наоборот, напряга- ют мозг.

Арнольд сел.

– Я повредил руки и колени, а не мозг, – пробормотал он, – поэтому предпочел бы твердую пищу. Я просто умираю с голоду.

Мама Арнольда захлопала в ладоши.

– Он жив! Поторопись и обувайся. Мы зайдем в мясную лавку и купим стейков по дороге домой.

Как только они ушли, Пичес развернула кресло, в котором расположился Стюарт. Ему нравился ее кабинет. Отдаленный шум, доносившийся из кафетерия, и ритмичные шаги детей на лестнице погружали его в расслабленное медитативное состояние. Он мог бы просидеть там весь день.

– Думаю, мама Арнольда права. Они специально причиняют себе вред, – сказал он, глядя прямо перед собой на бледную ключицу Пичес.

Бледность вмиг исчезла.

– Ха, – пробормотала Пичес. Горячий красный румянец пополз вверх по ее шее к лицу. Сексуальная медсестра. Это появится во всех новостях, и она отправится в тюрьму. – Итак, на чем мы остановились?

– Надо проверить, есть ли у меня вши, – напомнил ей Стюарт.

Она протянула руку и провела пальцами по его волнистым темным волосам, забывшись на мгновение.

– Проверить, есть ли вши, – повторила Пичес, а затем присела на корточки, чтобы открыть застекленный шкафчик и достать расческу.

Стюарт все еще не мог поверить, что у нее есть сын, который учится уже в старшей школе. Почему-то это делало ее еще более привлекательной. У них обоих рано родились дети. У нее ребенок появился, возможно, даже раньше, чем у него.

– Честно говоря, я здесь по другой причине. Я притворялся, – признался он, – из-за того, что Арнольд был здесь.

Пичес встала так резко, что у нее хрустнул позвоночник.

– Что?

Он пришел, чтобы соблазнить ее. Это случилось. Это действительно происходит с ней!

Ее глаза были такими голубыми и яркими, а ямочки на щеках такими милыми, что Стюарт оказался застигнут врасплох.

Не вставая со стула, он оттолкнулся ногами и отъехал на пару футов назад. Стюарт собирался снова заговорить о Мэнди. Ему нужна была некоторая дистанция, чтобы мыслить ясно.

– Речь идет о моей жене, – начал он, – я хотел узнать…

«Твою мать». Пичес попыталась взять себя в руки.