Коби Брайант. Философия игры и жизни легендарной Черной Мамбы

Шварц бежал с поднятыми руками, празднуя победу. Его товарищи по команде посмотрели на него и попытались предостеречь. «Я думаю, они были такие: “Да, ты отплатил ему!” Они показывали пальцем. Так что, клянусь божественным вмешательством, я обернулся, и баскетбольный мяч летит мне в голову со скоростью около пятидесяти километров в час, и я ныряю в сторону. И это истинная правда, еще бы мгновение, и мяч ударил бы меня по затылку. Он пытался ударить меня мячом по голове. Мяч летел на меня, и это было похоже на сцену из фильма “Матрица”. Когда я повернулся, я сделал одно из тех движений, и мяч просвистел мимо моей головы. Если бы эта штука ударила меня, я бы потерял сознание».

«Это единственный раз, когда я помню, как он запустил в кого-то мячом, потому что никто не был настолько глуп, чтобы не уважать его, – сказал Шварц со смехом, – но я был мрачный как туча после того самого инцидента. И так как мне удалось отомстить ему, я чувствовал себя просто прекрасно».

Инциденты со Шварцем свидетельствовали о давлении, которое Брайант сам оказывал на себя в течение последнего сезона. В других, более спокойных условиях он находил неудачи товарищей по команде более терпимыми, особенно если другие наблюдали, сказал Сэм Райнс, вспомнив, что однажды, в конце равной игры ЛСС, Брайант имел возможность произвести четкий финальный бросок, но предпочел передать менее талантливому товарищу по команде, который был открыт. «Тренеры все еще говорят об этом, и это самое безумное. Коби был полностью открыт, он приготовился для броска в прыжке. В последнюю минуту он сбрасывает мяч парню, который не забивает из выгоднейшего положения из-под кольца. Он был открыт. Коби мог запросто начать прыгать вверх и вниз, сойти с катушек и все такое прочее, но он оставался спокойным, хладнокровным, собранным, обнял парня и сказал ему: “Хорошая попытка”. Тогда я ощутил новый прилив уважения к Коби».

«Там столько всего происходило, что мы всегда были вместе, – сказал Шварц. – Мы все любили его. Я имею в виду, в большинстве случаев. Иногда мне хотелось убить его, но, похоже, это было просто из-за противоречивой натуры его личности».

Фанаты соперничающих команд пытались воспользоваться его надменностью. Во время одной из стычек в середине сезона с соперником из Сентрал толпа скандировала: «Переоценен! Переоценен!» – в адрес Брайанта. Но это было просто неправдой. Он был на пути к тому, чтобы побить школьный рекорд Юго-Восточной Пенсильвании Уилта Чемберлена и привести «Лоуэр Мерион» к их первому за более чем за полвека выступлению в финале чемпионата штата, и все это было сделано с командой, которую все участники считали значительно менее талантливой, чем ее конкуренты.

Когда они вышли в плей-офф 17 февраля, их победная серия составила семнадцать игр. Плей-офф будет длинным, растянувшимся на шесть недель и закончится во второй половине марта. Сначала шел плей-офф «Района 1». Брайант набрал 50 очков во второй игре, против «Академи парк», еще один разнос.

«Коби просто играл с ними, – вспоминал Грег Даунер. – Они не опекали его каким-то особым образом, и это то, что обычно не дает мне спать по ночам. Знаете, он играет так, как будто может набрать 50 очков левой рукой, и в конце игры пройти на дриблинге между ног от трехочковой линии до кольца. Все мои мысли в такой вечер сводились к одному: “Когда я смогу вывести его из игры?” Я не хотел проявлять себя неспортивным по отношению к сопернику, и уже было несколько случаев, когда он взрывался и устраивал такие скандалы, в которых, если бы я был тренером-придурком, то он мог бы набрать и 70 очков».

«Только в первой половине он забил шесть трехочковых», – вспоминал Тритмен.

Это была последняя игра Брайанта на площадке «Лоуэр Мерион».

«Моя карьера началась в этой раздевалке, в этом спортзале, – сказал Брайант позже. – Болельщики проявили свою поддержку. Это печально, но время идет».

Три года спустя Брайант скажет, что две его 50-очковые игры в том выпускном классе были почти захватывающими, и это опыт, который он жаждал повторять еще и еще, это чувство доминирования. Это стало мерой, с помощью которой он стал устанавливать цену своего доминирования. Если он и не давал Даунеру спать по ночам из-за беспокойства о плохом спортивном поведении, то Брайант тоже лежал в темноте, наслаждаясь ощущением того, что он – тот самый.

Донни Карр приподнял брови при виде второй игры в 50 очков и часто вспоминал об этом на протяжении многих лет. Это станет темой для разговоров в его беседах о Брайанте. «Коби стал мастером в НБА, – сказал Карр, – но тот же самый Коби Брайант, которого боялись за то, что он забивал по 50 очков в НБА, он был таким же и в одиннадцатом и двенадцатом классах школы. Он начинал доминировать, и это было не просто “о, ну, я и ты, у нас все получится”. Нет, он пришел, чтобы доминировать над тобой. Когда попал в НБА, он стал мастером этого, но у него было такое же мышление и в двенадцатом классе. Он выходит на площадку, чтобы набрать 50 очков».