Кобра

На высоте тысяча футов Жуаньу Мендоса выпустил шасси и перевел закрылки в положение для посадки, сбрасывая скорость и высоту. В условиях такой отличной видимости необходимости прибегать к технике не было; летать можно было так, как это было раньше. За две мили до взлетно-посадочной полосы Мендоса выровнял самолет. Под ним промелькнула пенистая полоса прибоя, шасси коснулись бетонной дорожки у самой отметки, и «Букканир» плавно затормозил на полосе вдвое короче той, что имелась в Скэмптоне. Самолет был без боеприпасов, с израсходованным на две трети запасом горючего. Посадка не составила никаких проблем.

Мендоса остановился в двухстах ярдах от конца взлетно-посадочной полосы, впереди появился маленький пикап, и сидящий сзади человек жестом показал следовать за собой. Самолет прокатился мимо терминала к комплексу летной школы и только там заглушил двигатели.

Бразильского летчика окружили те пятеро, кто прибыл сюда из Скэмптона раньше него. Спускающегося из кабины Мендосу встретили радостными криками. Шестой спешил из центра управления полетами на взятом напрокат мопеде. Все шестеро прилетели два дня назад на «Си-130» Королевских ВВС. Транспортный самолет также доставил реактивные ускорители для ВРУ, все необходимое снаряжение для обслуживания «Букканира» в его новой роли, а также боеприпасы к пушкам «Аден». В числе этих шестерых человек, обеспечивших себе гораздо более приличные пенсии по сравнению с тем, что было полгода назад, были механик, слесарь, оружейник («водопроводчик»), специалист по авиационной радиоэлектронике, радист, штурман, прокладывающий маршруты, и авиадиспетчер, который только что обеспечивал посадку Мендосы.

Поскольку операции в основном предстояло осуществлять ночью, это означало, что взлетать и садиться придется в темноте, что гораздо сложнее, однако впереди еще было целых две недели на тренировки. А пока что шестеро англичан проводили Мендосу в его комнату, где уже лежали его вещи. Затем он отправился в столовую и познакомился со своими соотечественниками, бразильскими инструкторами, а также курсантами летной школы, для которых португальский язык тоже был родным. Новый начальник школы и его «музейный экспонат» прибыли. После четырех недель теоретической подготовки молодые парни с нетерпением ждали полетов в паре с инструктором, которые должны были начаться с завтрашнего утра.

По сравнению с предельно простыми маленькими двухместными учебными «Тукано» бывший охотник за кораблями выглядел внушительно. Однако его быстро укатили в тайный ангар и спрятали за стальными воротами. Вечером «Букканир» заправили горючим, оснастили реактивными ускорителями, а к пушкам загрузили боекомплект. Через два дня должен был состояться первый учебный ночной вылет. Немногие пассажиры, спешившие из гражданского терминала к самолету на Сантьягу, ничего не увидели.

Вечером из Вашингтона позвонил Кэл Декстер. У него состоялся короткий разговор с майором Мендосой. Отвечая на очевидный вопрос, он попросил бразильского летчика набраться терпения. Ждать ему придется недолго.

Хулио Лус старался вести себя нормально. Роберто Карденас взял с него клятву хранить тайну, однако адвоката приводила в ужас мысль о том, что он обманывает дона Диего, хотя бы и своим молчанием. Он боялся их обоих.

Лус как ни в чем не бывало возобновил свои поездки в Мадрид раз в две недели. В первый же его приезд после возвращения из Нью-Йорка и мучительного часового разговора с Карденасом за ним снова незаметно следили. Адвокат понятия не имел, впрочем, как и обслуживающий персонал гостиницы «Вилла Реал», что двое сотрудников ФБР под руководством Кэла Декстера установили подслушивающую аппаратуру в номере, в котором он обычно останавливался. Теперь любой звук, который Лус издавал, слышал другой постоялец гостиницы, живущий двумя этажами ниже.

Этот человек терпеливо сидел с «консервными банками» на ушах, поминая добрым словом бывшего «тоннельную крысу» за то, что тот поместил его в уютный номер: обычно ему приходилось дежурить в тесном микроавтобусе без «удобств», довольствуясь отвратительным кофе. Когда объект уезжал в банк, ужинал или завтракал, он мог расслабиться, посмотрев телевизор или полистав свежий номер «Интернешенал геральд трибюн», захваченный со столика в холле. Но сегодня утром, когда объекту предстояло отправиться обратно в аэропорт, он жадно ловил каждое слово, сжимая в левой руке сотовый телефон.

Лечащий врач колумбийского адвоката понял бы проблему, донимавшую его пациента. Лус был уже в годах, и постоянные трансатлантические перелеты привели к полному расстройству его пищеварительной системы. Ему приходилось постоянно иметь при себе сироп из фиников. Это было установлено в ходе осмотра его номера, в то время как сам Лус уезжал в банк.