Кобра

Брюс изложил содержание разговора Левин, когда они возвращались на Набережную. На середине моста Сен-Мишель Брюс вдруг остановился. Именно сейчас ему необходимо попытаться выстроить факты, которые утекают у него между пальцев. Галлюцинации Антонена Мориа находят отклик. Это очевидно. Точно так же, как находят отклик истории его коллег. «Положил я на смерть, положил на небо, положил на ненависть», - говорил парень из квартала Сталинград, но его голос теперь звучал гораздо слабее, чем голос Антонена. Брат погибшего ученого превзошел всех остальных. Он - пифия. И его надо слушать. «Эта история с Антоненом так будоражит меня, потому что перекликается с образом, который преследует меня самого, - подумал Брюс. - Образом Орфея, спускающегося в ад». Он зажег сигарету, несколько секунд смотрел, как она горит, потом сказал Левин:

- Антонен говорит о реке, к которой не надо приближаться, потому что можно обжечься.

- И о лицах из страны мертвых.

- Он видел все это во сне, когда выходил из коматозного состояния.

- И теперь он в это верит.

- Эти истории о реке, о мрачной стране, о привидениях - все это есть в общечеловеческих мифах. Ничего удивительного в том, что свидетельства людей, избежавших гибели, схожи. Я думаю, Мартина, люди бессознательно пользуются легендами, которые знают с детства.

- Да, конечно.

- Но в показаниях Антонена Мориа есть нечто, не похожее ни на что, ранее известное.

- Когда он говорит, что его брат заставил его вернуться.

- Точно. Я думаю, что здесь надо покопаться.

- И как ты собираешься это сделать?

- Прежде всего надо позвонить в Риваж - тот самый реабилитационный центр, куда был помещен Антонен Мориа.

- Ты полагаешь, что какой-нибудь врач вспомнит его?

- У нас нет ничего другого, Мартина.

- Только предположение. Что Кобра, убив троих, на этом не остановится.

- Вот именно, - сказал он. На лице его появилась легкая и какая-то грустная улыбка.

Она подумала о том, что тучи, портившие ему настроение, рассеялись и что ей нравится его полуулыбка, похожая на обещание.

А он - о том, что ему нравятся ее упрямство и энергия. Что, наверное, это заразительно. И спасительно. По крайней мере на десять минут. Что вернуться в ресторан и закрыться там с ней в туалете доставило бы ему безумное удовольствие. Но это слишком вульгарно. И что им надо поймать кобру. Пресмыкающееся, обладающее королевским достоинством, которое может раздувать свой капюшон так, как ему захочется, и расширять устрашающие очки на чешуйчатой коже. Пресмыкающееся, которое, даже когда посылает вам в глаза смерть, выглядит по-королевски.

30

Он решил приготовить лапшу с острым соусом. Вкусно и недорого. Ну много ли стоят двести граммов макарон, кусочек свиного сала, кусочек пармезана, яйцо и ложка сливок? А результат превосходный, и у Шарлотты сложится впечатление, что он голову себе сломал, думая, как бы доставить ей удовольствие. На десерт будет яблочный компот домашнего приготовления и настоящее итальянское вино. Феликс Дарк откупорил бутылку, чтобы вино немного подышало, и принялся натирать пармезан. Шарлотта придет не раньше чем через час, у него есть время приготовить все ингредиенты, сервировать стол и даже прибрать квартиру.

Сегодня вечером все должно быть красиво. Феликс намеревался сделать Шарлотте предложение. Потом ей придется сделать выбор: либо они принимают приглашение его матери и отчима и едут попытать счастья в Калифорнию, либо остаются в Париже, продают квартиру на Монтань-Сент-Женевьев и покупают себе новую. Феликсу хотелось в любом случае купить новую квартиру, независимо от того, поедут они в Америку или нет.

Феликс трудился над сыром. В руках он держал небольшой кусочек, очень твердый, как посоветовала ему продавщица сырной лавки, и маленькую универсальную терку, купленную в каком-то шведском магазине. Он не умел готовить, а стало быть, управляться с теркой. И, как и следовало ожидать, порезал кончик большого пальца об имеющийся в терке нож. Громко выругавшись, побежал в ванную заклеивать ранку пластырем. «Waterproof, [Водонепроницаемый (англ.).] - прочел он на обратной стороне коробочки, - звучит как-то не по-английски, скорее по-немецки. Для английского слишком гортанно». Феликс думал о том, как было бы хорошо пожить какое-то время в Калифорнии. Пало-Альто, Сан-Франциско - в этих городах он уже бывал. А вот в Сан-Диего, Лос-Анджелесе, Саусалито и Биг-Суре не был. Прямо мифические какие-то названия. Ему хотелось поехать туда и остаться там ненадолго, на годик-два, не больше. Феликс надеялся, что Шарлотта выберет первый вариант. Живем-то ведь один раз.