Кобра

— Вон, я вчера засиделся допоздна. Ты ведь знаешь, сколько всего нам приходится писать, столько всего накопилось. Сидел за столом и сам не заметил, как заснул. — Он надеялся, что Купидон прекратит допрос с пристрастием.

— Заснул у себя в кабинете? — скептически хмыкнул Купидон.

— Да. Участок…

— Значит, вот почему ты так рано приехал на вызов?

— Ну да, конечно поэтому. По словам детективов из местного участка, вчера вечером, около девяти часов, служащий, труп которого ты видишь перед собой, должен был принести дров и убедиться, что у гостей все есть. Домой он не вернулся, но жена забеспокоилась не сразу. Решила, что он уехал в город… Здесь его нашли коллеги из утренней смены. Они же увидели второго убитого, в холле. Проблема в том, что все они уверяют: их было трое.

— Наверное, я чего-то не понимаю. По-моему, их как раз и получается трое?

— Я имею в виду — трое гостей. Внутри.

— Значит, всего жертв должно быть четыре?

— Да…

— Так где же четвертый?

— В том-то и вопрос. Дело в том, Вон, что… все трое застрелены в голову. Второму стреляли в руку, в которой он держал пистолет, а потом в голову. Две гильзы лежат вот так, совсем рядом…

Купидон схватывал на лету.

— Jissis, Бенна… Контрольный выстрел!

— Они работали по движущейся цели…

Купидон в благоговейном ужасе покачал головой:

— Дружище, тут поработал снайпер…

— И вот что меня больше всего беспокоит: в последней спальне я заметил признаки борьбы. Зачем человеку, который так стреляет, с кем-то бороться?

Купидон встревоженно посмотрел на Гриссела:

— Ты думаешь о том же?

Бенни не хотелось отвечать вслух, уж больно серьезными были последствия. Он просто кивнул.

— Там у ворот стоит фотограф из газеты.

— Да пошел он! — в сердцах сказал Гриссел.

— Похищение… Когда мы в последний раз сталкивались с таким?

— И не просто похищение. Все гораздо хуже. Обе жертвы внутри выглядят как… Они примерно одинакового телосложения, у них одинаковые стрижки, однотипная одежда. Даже пистолеты одной марки — «Глок-17»… По-моему, они из правоохранительных органов. А может, военные или шпионы…

— Издеваешься?

— А их убийца стреляет… безупречно. Скорее всего, получил спецподготовку. Какое-нибудь элитное подразделение, спецназ, разведка… Что-то в этом роде. В общем, он настоящий профи.

Купидон развернулся и посмотрел на дом:

— Дело дрянь, Бенна! Нас ждут неприятности. Крупные неприятности.

— Точно, — вздохнул Гриссел.

— Надо двигаться, старичок.

— Придется позвонить Жирафу. Пусть они там разберутся с прессой.

Они не сдвинулись с места. Стояли бок о бок, склонив головы — Купидон на голову выше, чем приземистый Гриссел, — и прикидывали, что их ждет. Оба тянули время. Очень не хотелось окунаться в атмосферу хаоса, который неизбежно должен был сопровождать такое дело.

Наконец Купидон, так и не застегнув свой щегольской плащ, несмотря на ледяной ветер, положил Грисселу руку на плечо:

— Бенна, во всем этом есть кое-что хорошее.

— Что ты имеешь в виду?

— Посмотрел я на тебя и решил, что ты снова запил. Но ты ни за что так не смог бы все вычислить, если б был пьян… — С этими словами он развернулся и зашагал к гостинице.

Глава 2

Тейроне Клейнбои приметил ту старушку еще на платформе. Она села в вагон первого класса электрички номер 3411 на Бельвиль. Поезд отправлялся в 08:50 утра в понедельник. Старушка принарядилась в дорогу, повязала на голову темный платок. Обеими руками она прижимала к себе большую сумку. Он чуть подвинулся, чтобы старушка еще издали заметила рядом с ним свободное место.

Она увидела свободное место, мельком взглянула на него и зашагала вперед. Все как он и предполагал. Вид у него был внушающий доверие. «Правильные черты лица, — радовался, бывало, дядя Солли. — У тебя правильные черты лица, Тей. В нашем деле это преимущество».

«В нашем деле»… Как будто они трудились в какой-нибудь крупной компании!

Старушка со вздохом опустилась на скамью, а сумку поставила на колени.

— Доброе утро, тетушка, — вежливо поздоровался Тейроне.

— Доброе утро. — Она оглядела с ног до головы его долговязую фигуру и спросила: — Ты откуда же будешь?

— Из Кейптауна, тетушка, — ответил он.

— А едешь куда?

— В Стелленбос.

— Работаешь там?

— Нет.

— Зачем же едешь?

— Проведать сестру.

— А она чем там занимается?

— Она там учится. Поступила в бакалавриат по специальности «человеческая жизнь». Сейчас на первом курсе!

— Ничего себе! Кем же она станет при такой специальности?

Поезд дернулся и тронулся.

— Кем угодно, но она хочет стать врачом. В прошлом году не поступила, в этом прошла.

— Значит, она доктором хочет стать? Лечить людей?

— Ja… Да, тетушка. Она у нас очень умная.

— Да уж, наверное. Надо же, молодец какая! А ты чем занимаешься?

— Я карманник, тетушка.

Старушка на миг крепче прижала сумку к груди, а потом рассмеялась:

— Ах ты! — Она ткнула его локтем в бок. — Ну а на самом деле чем ты занимаешься?

— Я маляр. Почти художник, только разрисовываю не картины, а дома.

— Глядя на тебя, не подумаешь, что ты простой рабочий, но красить дома — хорошая, честная работа для такого молодого парня, как ты, — одобрительно заметила старушка.