Кобра и наложница

— Она не сказала мне ни слова. Что этот ублюдок делал с бедняжкой? — спросил Джабари.

— Бадра месяцами не разговаривала ни с кем из нас. Она была любимицей нашего хозяина, и ему… нравилось бить ее, — ответила Фарах и вошла в комнату, где Бадра все еще лежала, сжавшись, на ковре.

— Бадра, прекрати это! Шейх может рассердиться, — стала уговаривать подруга, наклонившись над Бадрой. — Он отличный любовник, гораздо искуснее нашего прежнего господина. И он умеет ласкать женщину, доставить ей удовольствие. Успокойся, перестань дрожать. Ты должна повиноваться шейху беспрекословно…

— Спасибо, — сухо сказал Джабари. — Ты можешь идти. Позови Назима.

Он проводил Фарах в главную часть шатра. Бадра услышала веселый голос воина:

— Разве тебе нужна помощь, владыка? Совет? Я думал, что в этом деле тебе содействие не нужно.

— Перестань шутить, Назим. Бадра забилась в угол и не выходит. Фарах сделала попытку успокоить ее. Но девушка все еще боится меня.

— Ну надо же! Звучит неправдоподобно, — усмехнулся Назим.

— Девушка испугана. Шейх Аль-Хаджидов, собака, бил ее. Попробуй уговорить ее. Может быть, твое обаяние поможет успокоить ее.

Бадра услышала, как мужчины вошли в спальню. Она крепче зажмурила глаза. Если Джабари хочет ее добиться, то ему надо будет применить силу. Никакие слова не заставят ее покинуть спасительный угол.

— Посмотри, она дрожит, бедняжка. Я бы заколол этого ублюдка Фарика за то, что он сделал, — спокойно сказал Назим.

Приоткрыв глаза, Бадра увидела склонившегося над пей мужчину. Назим стал ласково уговаривать ее. Сочувствие светилось в его светлых глазах с яркими белками, но она знала, что и этот взгляд может быть обманчив. Воин дотронулся до ее обнаженного плеча.

Она вздрогнула и забилась еще дальше к стене.

Назим тяжело вздохнул.

— Она слишком напугана, Джабари. Советую тебе быть с ней помягче. Дай ей время. Не бери ее сейчас.

Она слышала, как он ушел. Шейх опустился рядом с нею на ковер.

— Я не буду добиваться твоей любви силой, Бадра. Терпенья у меня хватит. Буду ждать столько, сколько потребуется, пока ты сама не пожелаешь быть со мною…

Бадра покачала головой, глаза ее наполнились слезами.

«Прошло уже много времени. Что Джабари делал с нею?»

С того момента, как тетка шейха привела в его шатер эту прелестную новую девушку с глазами испуганной газели, время для Хепри тянулось страшно медленно. Под конец он больше уже не мог этого выносить. Он стоял подле шатра Джабари, насупившись, в позе упрямого осла, опустив голову, и с ненавистью глядел на двух стражников, двусмысленно ухмылявшихся. Они отпускали непристойные шуточки по поводу сексуальных способностей Джабари, далеко не лестные для шейха. Джабари, видно, все еще трудился. Но он был молод, и многим не нравилось, что он в столь раннем возрасте сделался вождем воинственного племени. Поэтому присвоение себе бывших наложниц из гарема Фарика заслужило бы ему уважение среди воинов.

— Целых два часа! Наш шейх — сильный человек, — сказал один из стражников и захохотал.

Хепри поморщился. Увидев это, другой воин тоже засмеялся и негромко сказал первому:

— Гляди-ка, брат шейха уже обдумывает, как бы проявить свое превосходство. Он всегда стремится быть первым.

Хепри услышал эти слова и сжал кулаки. Внутри у него все дрожало. Маленькая наложница по имени Бадра казалась такой испуганной. Ее темные глаза молили о помощи. Чувство сострадания и стремление защитить, спасти девушку томили его. Он тоже был охвачен ужасом, когда попал в плен к Аль-Хаджидам, в его ушах до сих пор стояли предсмертные крики его родителей…

Чтобы скрыть возбуждение и заглушить голоса, доносившиеся из шатра, Хепри стал петь. Он старался не думать о том, что происходило с Бадрой на постели внутри шатра. Она принадлежала брату, и с его стороны было глупо желать ее. Однако он ничего не мог поделать с собой, и острые шипы ревности больно кололи его сердце.

У Бадры болело все тело, но она не смела пошевелиться. Шейх был занят разбором бумаг. Она так же устала от долгого пребывания в неудобном положении в углу шатра. Но здесь было безопаснее.

Снаружи она вдруг услышала какие-то странные звуки, вроде бы напоминавшие пение. Бадра узнала голос Хепри, который привез ее сюда. Но пенье его было хуже воплей осла. И словно в подтверждение ее мыслей истошно завопил настоящий осел. От неожиданности Бадра вздрогнула и тихо засмеялась.

— Как будто верблюд кричит, — проворчал шейх.

Воин тем временем запел громче. В ответ осел издал еще один истошный крик. Бадру стал душить смех.

— Упрямое животное! Никакого уважения к самому отчаянному воину Египта, — закричал у шатра Хепри, явно расстроенный.

И услышав это, Бадра не выдержала и рассмеялась уже громко. Джабари оглянулся.

— Неужели он заставил тебя смеяться? — удивился он.

Она все еще смеялась, зажимая рот рукою.

— Бадра, если тебе нравится Хепри, я приведу его сюда. Мне доставит удовольствие снова слышать твой смех. Ты хочешь этого?