Кобра под подушкой

Они подошли к столу. На портативной пишущей машинке лежали русские, американские и английские газеты и журналы, а в ящиках стола — книжки и географические карты. На книжной полке были разложены соломенные и матерчатые куклы и деревянные игрушки. На ночном столике стояли часы со светящимся циферблатом.

Пришлось пересмотреть все газеты, журналы и книги — в них могли быть спрятаны листочки с записями. Но ничего обнаружить не удалось. Корзинка для бумажного мусора была набита обрывками газет, оберточной бумагой и порванными открытками. Эймз приказал Робинзу взять эти клочки открыток.

Часы показывали 7.15.

После фильма об итальянцах в Сомали началась кинохроника о вступлении немецких войск в Афины. Лилиан шепнула:

— Здесь очень душно. Совсем задыхаюсь.

— Сейчас будет интересный фильм, — шепнул ей на ухо Пимброк.

Его губы слегка коснулись ее уха. Оно было маленьким, совсем детским.

— Хочу домой-ой, — сказала она капризным голосом.

Пимброк всунул ей в руку плиточку жевательной резинки.

— Деточка, очевидно, хочет не домой… Ее ждет какой-нибудь дядя?

Она вздохнула.

— К сожалению, никто не ждет.

И мотнула головой. Пимброк ткнулся носом в ее волосы и сказал:

— Ваши волосы пахнут летним утром в саду.

— У вас повадки опытного повесы.

— А в целом вы напоминаете бутылку, наполненную шампанским с другой планеты.

Пимброк коснулся губами ее уха. Она повела плечами, но не переменила позы.

— Очень душно, — сказал Мухин и посмотрел на ручные часы. — Двадцать минут восьмого.

— Потерпите немножко, — шепнула ему Лилиан. — Сейчас будет интересный фильм.

— Где же записные книжки? — спросил Робинз.

— Он умнее, чем вы думаете, — ответил Эймз. — Носит с собой.

— А тетрадки?

Эймз отодвинул штору и взял с подоконника портфель. Но содержимое портфеля разочаровало обоих — словари, вырезки из газет и копировальная бумага.

Робинз тщательно обследовал платяной шкаф и прощупал все карманы на пиджаке и плаще. Тем временем Эймз осмотрел чемодан. В нем тоже не было ничего интересного — никаких тетрадок и записных книжек.

— Может быть, он пишет симпатическими чернилами? — спросил Робинз, показав на чистые блокноты.

Эймз вынул из чемодана блокноты и протянул их Робинзу.

— Скажите Эллиоту… пусть сделает химическую проверку.

Робинз вышел из номера, держа в руке блокноты и порванные открытки. На настольных часах было 7 часов 32 минуты.

После хроникальных фильмов стали показывать американскую игровую картину «Аллея Тин-Пэн».

— Говорят, хорошая картина, — сказала Лилиан. — Играют Алиса Фэй и Бетти Грэбл.

— Я видел этот фильм в Лондоне. Наверно, фильмов о Восточном фронте показывать не будут. — Мухин встал. — Я пойду.

Но Пимброк усадил его обратно.

— Подождите. Может быть, эту картину прервут и покажут другую. Пойдемте вместе. Вчера поймали двух нацистских диверсантов у отеля «Анфа» и начались всякие строгости. Проверяют всех на улицах, и вас могут задержать.

— У меня корреспондентская карточка, — сказал Мухин.

— Все равно задержат и отведут в штаб военной полиции. А если со мной ничего не будет.

Эймз пошарил под креслом и наткнулся на коробку. В ней был крокодил, сделанный из материи, и какая-то штука из соломы, похожая на птицу.

Подойдя к двери, Эймз прильнул к ней ухом. Через некоторое время в коридоре послышались быстрые легкие шаги. Затем раздался тихий стук в дверь — три быстрых, два с интервалами. Эймз открыл дверь, впустил Робинза.

— Блокноты проверили, — доложил Робинз, — ничего не написано. Сейчас они сохнут.

Он бросил в корзинку обрывки открыток.

— Засуньте поглубже, — приказал Эймз. — Они были взяты со дна. Надо быть повнимательней.

Пимброк стиснул руку Лилиан и шепнул:

— Останемся до конца, я готов сидеть вот так, рядом с вами, хоть до утра.

— А у меня горло пересохло. Я нечаянно проглотила вашу резинку.

— Удержите вашего соседа. Вы можете его уговорить. Мне хочется посидеть вот так…

— А сколько времени сейчас? — спросила Лилиан.

Пимброк поднес часы к глазам, 7 часов 42 минуты. Но он сказал:

— Семь двадцать. Может быть, немножко отстают. Уговорите соседа остаться. Хорошо?

Он взял ее руку и положил на свое колено. Она промолчала.

Эймз подошел к ночному столику и открыл ящичек. В нем были пакетики ваты и таблетки. Робинз пошел в ванную. Эймз открыл нижний ящик столика. Там оказались ботинки.

Вдруг раздался громкий стук в дверь. Стукнули два раза. Эймз застыл на месте. Из ванной вышел Робинз и прижался к стене. Стук повторился, затем послышался голос — мужчина сказал по-французски, с трудом ворочая языком:

— Кло, ты дома? Скорей одевайся и приходи. А то пристрелю.

Послышались удаляющиеся шаги

— Перепутал, пьяная скотина, — прошептал Робинз и вытер рукавом лоб.

Настольные часы показывали 7.48.

— Мне душно, я выйду, — сказал Мухин.

Пимброк шепнул Лилиан на ухо:

— Скажите ему, чтобы остался. Вы мне обещали.

— Ничего не обещала. Мне тоже хочется выйти.

— А что вас связывает с этим русским? Он вам нравится?

— Скорей я ему нравлюсь. Мне хочется как следует влюбить его в себя и посмотреть, что получится.

— Если речь идет об эксперименте, то предлагаю себя в качестве подопытного кролика. Хорошо?