Кобыла-охранница

— Чего?! Я… Да ты совсем выжила из своего извращённого, полосатого ума! — фыркнула я, начав нервно ходить из стороны в сторону. — Он же Священник. Духовенство. Я уверена, что он взял обет воздержания, или… или… что-то подобное!

— Запретный плод сладок… Или может твоё сердце уже занято? Вероятно одним синебоким поняшкой, мм?

«Да это смешно! Я лучше пойду наконец, соберу свои вещи и отправлюсь в путь, не отвечая на вопросы о моём… об этом! А хотя я… да и он… Грх, я не хочу даже думать об этом!»

— П-21 мне просто друг. Конечно он умён и внимателен, и… — «И ещё нацепил рабские ошейники со взрывчаткой на пони и отдал мне в копыта детонатор. И ещё поддерживал меня в трудные минуты. И я была нужна ему, а он нужен мне…»

— Грх… всё было намного проще, когда я жила в Стойле Девять Девять. Просто записываешься в очередь на размножение и ждёшь, пока нужный жеребец не примется за тебя. Просто.

Тут мы с зеброй поменялись местами, и теперь она выглядела шокированной и растерянной.

— А эти жеребцы… они могут отказаться? — Мне не понравилось то, как она посмотрела на меня.

«Отказаться?»

— Зачем самцу отказываться? Это ведь то, для чего они нужны. Ну то есть, все жеребцы ведь любят секс, — слегка нахмурившись, произнесла я. Секаши выглядела разочарованной во мне и даже слегка встревоженной.

— А что, если жеребец всё-таки откажется?

— Ну… они не откажутся. Они просто не хотят отказываться. — Почему она просто не может принять это? Это ведь так просто, это в порядке вещей, и не о чем тут задумываться. Самцы хотят секса, потому что он приятен им, а ещё это то, для чего они существуют. — Послушай, твоё предположение очень интересно, но мне действительно пора бежать. Чем скорее я найду П-21 и Глори, тем лучше. Я, наконец, смогу получить свои крышечки и узнать, что же за файл сейчас находится в моём ПипБаке.

Секаши странно посмотрела на меня. Зебра улыбалась, но казалось, что она вот-вот расплачется.

— Надеюсь, что ты скоро найдешь Глори и П-21, Блекджек, а когда встретишься с ними, попроси жеребца рассказать о своей жизни. И если он расскажет, то, пожалуйста, прими мои извинения.

Сказав это, она резко развернулась и стремительно потопала от меня. Я удивлённо смотрела ей в след. «Её извинения? За что?»

— Я пыталась спросить его об этом, а он сказал, что хочет пристрелить меня, — крикнула я зебре, поднявшись на ноги, но, конечно, она не услышала.

Я пыталась понять его. Пыталась. И пыталась быть милой, но потом он нацепил на толстяка все эти ошейники. Твердил о том, что справедливость необходима, как будто начальник шахты сделал что-то плохое лично ему. А как он тогда посмотрел на меня…

У меня не было времени думать об этом сейчас. Мне нужно было идти. Я сошла с крыльца и двинулась по дороге к почтамту, в котором оставила свои вещи, но, увидев Священника, вышедшего из часовни, остановилась. Наши взгляды встретились. У него были ясные, золотого цвета глаза. Единорог грустно улыбнулся.

— Ты уходишь?

— Я столкнулась с одной их своих старых знакомых. Она рассказала мне, что произошло, и где стоит начинать поиски, — неловко пробормотала я. — Я… прошу прощения. За то, что сказала тогда на мосту. Знаю, для тебя это важно. Просто у меня и мысли не было о том, чтобы ничего не делать, чтобы просто позволить им умереть.

— Я знаю, Блекджек. Ты действуешь. Однако иногда лучшее действие — это бездействие, — тихо проговорил Священник. — Знаю, что ты не можешь согласиться со мной. — Он был прав: я не могла. — Удачи в поисках своих друзей.

— Спасибо. Тебе стоит поговорить с Секаши. Она единственная взрослая полосатая пони тут, поэтому уверена, ты не обознаешься, — с лёгкой улыбкой произнесла я, а затем выразительно добавила: — И она здесь не в качестве пилигрима.

Определённо, это воодушевило чёрного единорога.

— Да сбережет тебя Селестия, да защитит тебя Луна, — тихо проговорил он, слегка поклонившись.

— И тебе не хворать, — неуклюже пробормотала я. Мне хотелось… а чего мне, собственно, хотелось? Извиниться? Ещё раз ощутить то спокойствие, которое исходило от этого единорога? Оседлать его? Ну… последнее то уж точно; прошла неделя с тех пор, как кто-нибудь забирался мне под хвост. Вместо этого я лишь придурошно улыбнулась, развернулась и потопала прочь. Чёрт подери, ну почему я не могу быть умной пони, чтобы разобраться во всём этом дерьме?! Я была уверена, что не учла что-то жутко важное, но никак не могла понять, что именно.

* * *