— Нам бы к местному доктору. И поскорее, — сказала Глори, в отчаянии глядя на городские ворота. До них был где-то километр. Или три. Может больше.
— Накачай её Дэшем, — сказала Рампейдж, вглядываясь в руины.
— Ох, может ты лучше сжуёшь ещё Минталок? — огрызнулась Глори.
— Всё равно скоро помрёт, — сказала Рампейдж, вскрыв банку с таблетками и слизнув одну. — Но если добежим до города, то Скальпель успеет запихать ее в Авто-Док и подлатать. Иначе — труп. — Она нахмурилась. — Кстати, если вы еще не заметили, у нас гости.
Тут-то я их и заметила, выползающих из выжженных руин. Одни голые, другие завернутые в простыни. Исхудавшие пони, бедные, отчаявшиеся, с налившимися кровью, пожелтевшими глазами, подползали всё ближе и ближе. Выглядели они, конечно, никакими, также как и я, но вот числом могли легко взять.
— Давай! — захрипела я.
— О Луна, я не могу поверить, что делаю это, — застонала Глори, вынимая красный баллон с прикрепленным загубником. Она вставила его мне в рот. — Вдохни как можно глубже… — пробормотала она, сжимая баллон. Я почувствовала, как жгучий, теплый газ заполнил мои лёгкие.
Смешно. Я даже разницы никакой не ощутила. И стоило так дергаться? Я привстала, шатаясь, и с ухмылкой осмотрела всех этих пони, окружавших нас. Ха-ха. Они пялились на меня, и это понятно. Я же Охранница. Круче гор. Кобыла с головой ценою в сотни тысяч крышек! За один вдох и десять секунд я превратилась из дохлопони в крутопони! Глори смотрела на меня, будто готовясь зарыдать. Почему? Я чувствовала себя великолепно! Кажется, у меня только что был оргазм. О да!
— Эй, Блекджек. Спорим, я первая до тех ворот! — завопила Рампейдж, срываясь с места.
Все пони, что стояли у ворот Флэнка, пялились на меня и расступались. Дык, конечно. Сама Блекджек в городе! Охреневертительная Охранница принесла вам пушек и веселушек! Не уверена, что значит это слово, но я такая, потому что я Блекджек! Кобыла-Охранница! Ооооо ДА!
— Переходим на шаг, — сказала Рампейдж идя впереди меня. Ого, мисс бронепони считает что может победить? Да нифига! Я же Блекджек, вся из крутизны. Даже из моих ран течёт крутизна! Да! Глаза перестали двигаться, это, блять, потому что у меня ёбаные-переёбаные мутантские глаза.
Ноги, кстати, тоже перестали слушаться. Рампейдж схватила меня за холку и втащила в здание, где воняло кровью. И мочой. И снова кровью. А нет, это, наверное, я. Потому что я пахну зашибенно. Втащив, она бросила меня на пол.
— Мам! — заорала Рампейдж. — Врубай-ка Авто-Док, да поскорее!
Вокруг всё походило на медицинский отсек Стойла 99. Длинная стойка пересекала комнату, и четыре вооруженных охранника уже начинали подниматься.
— Рампейдж? — Лиловая кобыла в возрасте смотрела на меня через тонкие очки в чёрной оправе. На ее лице возникло, похоже, привычное для него выражение разочарования. Белый халат единорожки был заляпан кучей пятен. — Нет, Рампейдж, я не буду спасать каждую пони, что ты тащишь домой. Дай ей Дэша и позволь умереть.
— Это Охранница, мам, — сказала Рампейдж. Всё как-то странно начало удаляться. — И мне кажется, её сердце уже остановилось…
Синий жеребёнок, сидящий впереди меня, тут же затараторил: