Кобылка - Страшилка

Аймбри, пораженная увиденным, стояла за спиной Горгоны – это было самое безопасное место, чтобы укрыться от ее взгляда. Хотя волшебство Сирены распространялось только на особей мужского пола, Горгона такой дискриминации не признавала и превращала в камни одинаково всех. А сочетание искусства Сирены и искусства Горгоны делало этот дуэт поистине смертоносным для любого существа. Если так пойдет и дальше, подумала Аймбри, от манденийского отряда скоро останутся одни камни.

Внезапно уши Аймбри затрепетали – чуткий конский слух уловил идущий издалека крик.

– Аймбри! Аймбри! Скорее! Беда! – Голос шел со стороны девушек.

Аймбри стала пробираться между стоящими тут и там статуями манденийских воинов, стараясь при этом ненароком не заглянуть в глаза Горгоне, хотя она знала, что Горгона сразу же прикроет лицо вуалью, если кто-то из своих посмотрит на нее. Ночная кобылка, может быть, и неуязвима для волшебства Всадника, но для волшебства Горгоны это уже неважно, так как природа волшебства тут была уже другой. Наконец, выбравшись на простор, Аймбри галопом поскакала на крик.

Это кричала Танди. Она несла дозорную службу, наблюдая, не случится ли чего неожиданного, и, к своему ужасу, одна неожиданность все-таки попалась ей на глаза.

– О этот мой муж, – воскликнула она, едва завидев Аймбри. – Удар! Он, должно быть, не встретил нигде Чета и Гранди и потому не услышал приказа уходить отсюда. И вот явился сюда для доклада. А теперь он тоже попал под воздействие пения Сирены, и я никак не могу остановить его.

И в самом деле, очарованный людоед без остановки шагал вслед за жителями Мандении к смертоносной полянке, откуда лилась мелодия струн арфы Сирены. Удар был в два раза выше любого из манденийских воинов и весил по крайней мере раз в шесть больше, поэтому никто из обычных людей не мог остановить его силой. В дополнение ко всему, он обладал гораздо большей физической силой, чем можно было ожидать. Людоед Удар запросто мог разбивать скалы голыми руками и выжимать сок из стволов деревьев. Даже гиганту не под силу было остановить Удара, а что уж тогда говорить о бедняжке Танди.

Аймбри напрягла все свои силы.

– Удар, – воскликнула она, явившись в сценке. – Берегись, ты попался на песню Сирены. Скорее остановись, или ты встретишься с глазками Горгоны.

– Я знаю, и я иду, – тупо проговорил Удар, хотя все знали, что он обладал блестящим умом. Удар продолжал двигаться вперед, руками и ногами круша все попадавшее ему на пути.

Да, приманка для жителей Мандении действительно была подготовлена добросовестно. Аймбри поняла, что и она не сможет остановить Удара. Она галопом поскакала к полянке, выслав вперед себя сценку со словами, обращенными к Горгоне:

– Не превращай меня в камень, я своя. Сейчас я уже близко.

Горгона быстро набросила вуаль на лицо, и Аймбри быстро подбежала к ней, хотя все-таки и испытывала инстинктивный страх. Аймбри остановилась за самой спиной этой всесильной сейчас женщины, а Горгона продолжала превращать в статуи все напиравших жителей Мандении. Вся поляна уже была заставлена окаменевшими людьми, и Сирене с Горгоной приходилось время от времени отступать немного назад, чтобы освободить место для новых статуй. Обе женщины методично уничтожали отряд наемников, который прошел через весь Ксант, преодолел многие опасности, обратил в бегство грифонов, драконов, гномов и заставил стольких жителей Ксанта сняться и бежать с насиженных мест. Видимо, по иронии судьбы, орда разрушителей и грабителей должна была быть уничтожена двумя замужними женщинами средних лет.

– Удар тоже приближается сюда, и я никак не могу остановить его, – крикнула Аймбри. – Сирена, тебе придется пока прекратить петь, чтобы Удар мог отойти на порядочное расстояние. Я отошлю его отсюда, а потом ты можешь возобновить пение.

– Но тогда мы упустим и людей из Мандении, – возразила Сирена.

– Да, я знаю, но ведь Горгона может продолжать превращать их в камни. Они ведь не знают, что им нужно бежать отсюда. А Удар умеет очень быстро бегать, много времени это не займет.

– Как скажешь, – и Сирена прекратила играть на арфе и петь. – Да к тому же и пальцы мои уже устали, я ведь долго уже не играла! – Сирена стала сгибать и разгибать пальцы, разминая их, чтобы подготовиться ко второму отделению своего концерта.

– Удар! – грозно сказала Аймбри людоеду. – Беги в чащу изо всех сил и поскорее! Тебе немедленно нужно выйти из пределов слышимости голоса Сирены, и тогда ты не превратишься в камень. – Для пущей убедительности ночная кобылка явила великую сцену, в которой наглядно показала, как карфагенские солдаты один за другим превращаются в каменные статуи, и при этом там был и какой-то похожий на Удара великан, который тоже постепенно превращался в статую устрашающего вида.

– Я бегу, – покорно сказал Удар. – Я оставлю заклинания, она ими воспользуется. – Он бросил что-то на землю, развернулся, схватил Танди в охапку и громадными скачками бросился прочь, заставляя землю всякий раз вздрагивать.