Кочевая жизнь в Сибири

Авантюристы-оптимисты, которые долго ждали, когда появится нечто подобное, разорившиеся золотоискатели, которые надеялись вернуть свои состояния на новых месторождениях золота, которые ещё предстоит обнаружить на севере, вернувшиеся с войны солдаты, жаждущих новых острых ощущений – все спешили предложить свои услуги первопроходцев в этом великой деле. Спросом пользовались опытные и квалифицированные инженеры, но была также масса предложения от обычных людей, которые с энтузиазмом восполняли то, в чём им не хватало опыта.

Месяц за месяцем проходили в отборе, организации и оснащении партий, пока, наконец, в июне 1865 года суда компании не были готовы к отплытию.

План действий на то время заключался в том, чтобы высадить одну группу в Британской Колумбии, недалеко от устья реки Фрейзер, одну в Русской Америке, в Нортон Саунд, и одну на азиатской стороне Берингова пролива, в устье реки Анадырь. Этим партиям под руководством соответственно господ Поупа, Кенникота и Макрэя было велено подняться, насколько возможно, вверх по рекам вглубь суши, получить всю возможную информацию о климате, почве, лесах и жителях этих регионов, и, в общем, найти маршрут для предполагаемой линии.

Две американские партии будут иметь сравнительно удобные базы в Виктории и форте Св. Михаила, но сибирская партия должна быть высажена возле Берингова пролива, на краю бесплодной, пустынной области, почти в тысяче миль от любого известного поселения. Таким образом, безопасность и успех этой партии, с опорой только на её собственные ресурсы, в неизвестной стране и среди кочевых племен враждебных аборигенов без каких-либо своих средств передвижения, кроме лодок, не были гарантированы. Многие даже утверждали, что оставлять людей в такой ситуации и при таких обстоя­тельствах – это значит отправлять их почти на верную гибель, а русский консул в Сан-Франциско написал письмо полковнику Балкли, в котором настоятельно рекомендовал ему не высаживать партию на азиатском побережье в северной части Тихого океана, а вместо этого отправить её в один из российских портов Охотского моря, где она могла бы создать базу снабжения, получить информацию относительно внутренних районов страны и приобрести лошадей или собачьи упряжки для сухопутных исследований в любом желаемом направлении.

Мудрость и здравый смысл этого совета были очевидны для всех, но, к сожалению, у главного инженера не было судна, которое он мог бы отправить с отрядом в Охотское море, и если люди вообще должны были высадиться тем летом на побережье Азии, они должны были высадиться у Берингова пролива.

Однако в конце июня полковник Балкли узнал, что небольшое российское торговое судно «Ольга» собирается плыть из Сан-Франциско на Камчатку и юго-западное побережье Охотского моря, и ему удалось уговорить владельца взять четырёх человек в качестве пассажиров до российского поселения Николаевск в устье реки Амур. Этот, хотя и не столь желательный пункт для начала работ, как некоторые другие на северном побережье моря, всё же был намного лучше, чем любой, который можно было бы выбрать на азиатском побережье северной части Тихого океана, так что вскоре была организована партия для плавания на «Ольге» до Камчатки и в устье Амура. Эта партия состояла из майора С. Абазы[5], русского джентльмена, который был назначен начальником партии, и руководителем всей экспедиции в Сибири, Джеймса А. Мэйстиса, опытного инженера-строителя из Калифорнии, Р.Дж. Буша, который только что вернулся с трёхлетней службы в Каролине, и меня – не очень грозная сила количественно и не очень замечательная с точки зрения опыта, но сильная в надежде, уверенности в своих силах и энтузиазме.

28 июня нас уведомили, что у брига «Ольга» почти весь груз на борту, и он будет «немедленно отправляться».

Эта морская метафора, как мы потом узнали, означала только то, что он отплывет в какое-то время в течение лета, но мы, в нашей доверчивой неопытности, предполагали, что бриг должен тут же отвалить от причала, и это повергло нас в волнение и беспорядок поспешной подготовки к отплытию. Фрак, льняные рубашки и выходные туфли были опрометчиво оставлены или отданы, одеяла, походные ботинки и фланелевые рубашки закупались в немереных количествах, винтовки, револьверы и охотничьи ножи огромных размеров придали нашей комнате вид беспорядочного арсенала, склянки с мышьяком, бутылки с алкоголем, сачки для ловли бабочек, мешки для  змей, коробки с таблетками и дюжина других инструментов и научных приборов, о которых мы ничего не знали, были переданы нам нашими энтузиастами-натуралистами и упакованы в большие коробки, «Путешествия» Врангеля, «Ботаника» Грея и несколько других научных работ были добавлены в нашу небольшую библиотеку, и до наступления ночи мы могли сообщить о своей готовности – вооружённые и экипированные для любого приключения – от поимки нового вида клопов до завоевания Камчатки!