Кочевая жизнь в Сибири

Четыре деревни, составляющие поселение, известны как Марково, Покоруков, Псолкин, и Крепость[97], и имеют в общей сложности около двухсот душ населения. Центральное село, называемое Марково, является резиденцией священника и может похвастаться небольшой церковью[98], но зимой это печальное место. Окна в его небольших бревенчатых домах вырезаны из речного льда, для тепла многие окружены земляными завалинками, и дополнительно засыпаны снегом. Город окружает густой лес из лиственницы, тополя и осины, так что путешественнику, приезжающему из Гижиги, иногда приходится разыскивать село целый день, а если он не знаком с сетью проток, на которые здесь разделена река Анадырь, то может вообще его не найти. Жители всех четырёх поселений в летнее время заняты рыбной ловлей и охотой на диких северных оленей, которые совершают здесь ежегодные миграции огромными стадами. Зимой их обычно нет в селеньях, они ездят торговать с кочевыми чукчами, отправляясь с товаром на большую ежегодную ярмарку на Колыме, или нанимаются к русским торговцам из Гижиги. Берега река Анадырь в окрестностях села и на расстоянии семидесяти пяти верст выше, густо поросли лесом с деревьями от полутора до двух футов в диаметре, хотя верхнее течение реки находится на 66° сев. широты. Климат здесь очень суровый, метеорологические наблюдения, которые мы провели в Марково в феврале 1867 года, показали, что на шестнадцать дней в том месяце столбик термометра поднимался до -40°, на восемь дней он опускался ниже -46°, на пять дней – ниже -50°, и ещё до -55°. Это была самая низкая температура, которую мы когда-либо испытывали в Сибири. Переход от сильного холода к сравнительному теплу иногда происходит очень быстро. 18 февраля в 9 часов утра столбик термометра показывал -47°, но за двадцать семь часов он поднялся на сорок один градус и достиг -6°. 21-го числа он показал -16°, а 22-го -45°, то же быстрое изменение, но в другом направлении. Однако, несмотря на климат, Анадырск является таким же приятным местом для жизни, как и девять десятых русских поселений в Северо-Восточной Сибири, и мы наслаждались новизной нашей жизни там зимой 1866 года так же, как и в других местах Сибири до этого.

Следующий день после нашего прибытия мы провели, отдыхая и приводя себя в порядок, насколько это было возможно при ограниченных средствах, предоставленных нашими сундуками.