Кочевники Средневековья

Другие народы известны нам только по отдельным свидетельствам, которые позволяют судить о том или ином признаке, характеризующем первую стадию. Поэтому далеко не всегда мы с полной уверенностью можем говорить на какой стадии экономического развития находилось упомянутое в источнике кочевое сообщество. Естественно, что обычно особенной скудостью отличаются источники, касающиеся кочевников первой стадии, по скольку археологически они улавливаются трудно, а в письменных сочинениях описание их дается бегло и нередко искаженно, так как двигающаяся и уничтожающая все лавина внушала ужас и ненависть, но отнюдь не этнографический интерес у современников событий — авторов сочинений.

Логически можно допустить, что кочевники, не оставившие на земле никаких памятников, кроме отдельных разбросанных погребений, находились на первой стадии кочевания. Имена племен, орд, объединений, или, как часто называли их древние авторы,— «народов», памятников которых мы практически не знаем, известны в огромном количестве. Тем не менее, видимо, не о всех этих «народах» можно говорить, что они находились на стадии таборного кочевания. Невозможность основывать свои выводы только на археологических данных усугубляется тем обстоятельством, что не все степные области Европы и Азии исследованы археологами равномерно и полно, а значит отсутствие памятников нередко объясняется просто слабой исследованностью того или иного района. Поэтому этот признак играет роль и бывает значимым только в случаях достаточно тщательной археологической изученности территории, на которой упоминается интересующая нас кочевническая группировка.

Так, мы знаем, что после нашествия гуннов в восточноевропейских степях остались кочевать многочисленные племена, которые постоянно упоминаются в византийских и переднеазиатских источниках V—VII вв. Это акациры, барсилы, сарагуры, уроги, савиры, авары, утигуры, оно-гуры, кутригуры, болгары, хазары и многие другие [43].

Несмотря на то что этот участок степи изучен археологами достаточно хорошо, здесь не известно ни одного более или менее выразительного (стационарного) памятника V—VII вв., который можно было бы связать с одним из перечисленных народов. Следовательно, все эти народы находились в те века на первой стадии кочевания. Продукты земледельческого и ремесленного труда они получали от соседей мирным, а чаще военным путем, поскольку постоянно находились в состоянии войны-нашествия. Известно, что в середине VII в. кочующие по европейским степям авары захватили земли славянского племени дулебов [44]. Там они не только просто «примучивали» дулебов, о чем писал через триста с лишним лет русский летописец, но и использовали их на земледельческих работах. Беспощадная эксплуатация завоевателей образно изображена в летописном рассказе:

[45]

Этот почти символический образ жестокости свидетель-ствует во всяком случае о том, что славяне вынуждены были выполнять все тяжелые работы для завоевателей. Думается, что именно подобный насильственный симбиоз кочевников и земледельцев способствовал быстрейшему превращению аварского племенного союза в Аварский каганат — образование государственного типа.

То же можно сказать и о древних болгарах, вторгшихся после уничтожения хазарами приазовского государственного объединения — Великой Болгарии — в степи нижнего Дуная. Вторжение произошло в середине VII в. и было возглавлено ханом (вождем) Аспарухом[46]. Около 100 лет кочевали в Подуиавье древние болгары, не оставляя в земле никаких следов, которые могли бы быть замечены и исследованы археологами[47]. Однако и там начался симбиоз кочевников-болгар с земледельцами-славянами, пришедшими на эти земли в конце VI в. Слияние этих двух компонентов проходило, судя по скудным дошедшим до нас сведениям, без диких насилий, сравнительно спокойно для того жестокого времени. Славяне даже вливались в боевые дружины Аспаруха, участвовали в охране границ занятой болгарами территории[48],

И здесь слияние привело к стремительному расцвету государственности, к образованию Дунайской Болгарии, к быстрому росту городов и к развитию высокой культуры [49].

Надо сказать, что между собой разные кочевые этнические группировки воевали постоянно. Приск Панийский писал, например, что сарагуры, уроги, оногуры «оставили свою страну» под давлением савир, а савиры были оттеснены аварами, а авары — «народами, жившими на берегах Океана» [50]. Таким образом, движение по степи было постоянным и сопровождалось битвами и грабежами. Все орды и конфедерации орд отличались, по словам Иордана, «свирепостью к народам». По мнению А. В. Гадло, акациры, изгнанные со своих земель альциагирами и оногурами в сухие степи Прикаспия, превратились в полных кочевников и даже начали называться хазарами, т. е. кочевниками (от тюркского корня «каз» — кочевать, бродить).