Кочевники времени<br />(Роман в трех частях)

— Эти бомбы должны быть взорваны, — заявил Демпси. — Все остальное не имеет смысла.

— Но мы же хотели доказать, что они не сработают!

— Ничто не может доказать этого!

Миссис Перссон снова взялась за нос бомбы. Демпси приказал своим людям схватить нас. Отбиваясь, миссис Перссон едва не плакала. Должен признаться, что я сдался. В молчании протянул я свой разводной ключ первому же казаку, который ко мне приблизился. Как будто в обмен он положил мне в руки пакет. Я не знал, что в свертке.

Бомбовый отсек кишел теперь казаками.

— Вы срываете мои планы, — холодно заявил Демпси. — А ведь это я, — я, а не вы — имею право решать судьбу этих бомб.

— У вас нет никакого права. Ни у кого нет. Слишком большую вину вы возлагаете на себя, капитан Демпси. — Миссис Перссон дернулась, когда державший ее казак силой принудил ее уронить ключ.

— А вы возлагаете на себя слишком большую ответственность, — сказал он. — Я имею право.

— А что же вы, капитан Бастэйбл? — спросила она. — Разве у вас нет на это точно такого же права?

— Не здесь, — ответил я и взглянул на Демпси. Я не знал, что у него на уме, но его решимость вызывала у меня уважение. — И я целиком и полностью согласен с капитаном Демпси, миссис Перссон. Он и профессор Марек имеют право.

Демпси слегка поклонился. Мои слова, казалось, развеселили его. Он поднял брови.

— Миссис Перссон!

Она пожала плечами:

— Ну хорошо же. Но если вы убьете Махно…

— Думаю, это будет моя ответственность.

— И моя, потому что я не попыталась остановить вас.

Я прервал их:

— Нашли время для моральных дискуссий.

— В каждом свертке планер, — сказал Демпси. Он потер красноватые глаза, его голос внезапно стал усталым. — Вы воспользуетесь ими во время бегства.

— Где Стальной Царь? — спросила миссис Перссон. — Он главнокомандующий на этом корабле…

— Больше нет, — заявил Демпси.

— Где он?

— В безопасности. — Демпси повернулся. — Хочу сказать вам: прощайте! Вряд ли свидимся еще.

— До свидания, Демпси, — сказал я и добавил: — Удачи!

Он засмеялся, повернувшись к стальному трапу.

— Спасибо, Бастэйбл. Большое спасибо.

Нам нацепили планеры и грубо выпихнули сквозь бомбовые люки. Секундой позже крылья раскрылись и мы медленно закружили навстречу голой степи. Нигде под нами не было и признака человеческой жизни.

Воздушный корабль быстро удалялся на северо-восток.

Мы довольно жестко приземлились в сухую траву.

Я немного поранил колено, но ничего серьезного.

Когда я помогал миссис Перссон снимать крылья, внезапно меня ослепила вспышка пронзительного света, как будто солнце неожиданно прорвало толщу облаков. Миссис Перссон бросилась на землю, и я последовал ее примеру, не понимая толком почему.

Мгновение спустя земля начала дрожать и чудовищный, многократно повторяющийся гром загрохотал над миром.

Мы оба поняли, что произошло. Демпси взорвал бомбы в воздухе над голой степью. Поднялся густой столб дыма, зола дождем начала поливать степь.

Миссис Перссон сказала:

— Идиот. Я знала, что он попытается. Я думала, что переубедила его. Но он в конце концов обвел меня вокруг пальца. Чувство вины оказалось сильнее. Но это же было совершенно бесполезно.

— Теперь я понимаю, почему он так хотел иметь эти бомбы, — сказал я.

Она начала терять терпение.

— Понимаете? Я тоже. Но к чему все это? Это означает только новые потери.

Я не вполне понимал, что она имеет в виду. Она заплакала.

Я попытался было утешить ее, но Уна Перссон не из тех женщин, кого легко можно утешить. Постепенно она сама успокоилась и твердым шагом, спиной к ядерному грибу, зашагала по степи. Она сказала:

— Бомбы, их изобретатель, деспот, который хотел применить их, и все его подданные теперь там. Но покуда этот синдром существует, остается возможность войны. Я надеялась порвать порочный круг, чтобы начать новый.

— А разве круг не порван? — спросил я ее.

— Это я и попытаюсь выяснить, — ответила она.

* * *

Через полтора дня нас захватило несколько конников Махно. Мы устали и пали духом, и известие о том, что Махно получил от центрального правительства концессию и область, чтобы проводить там «анархический эксперимент», лишь незначительно порадовала нас.

Тем вечером я напился на празднике под открытым небом между мачт черных крейсеров Махно.

— А Демпси действительно умер навсегда? — спросил я миссис Перссон.

— Вероятно, нет. Но чем хорошо мученичество, капитан Бастэйбл? Покуда люди верят в магическую силу личности вместо того, чтобы верить в человеческую способность ошибаться, они никогда не будут полностью свободны.

— Но Демпси хотел лишь искупления. Он сказал, что это его право, и это действительно было его право.

Нестор Махно подался вперед. Думаю, он был еще пьянее моего.