Кочевница

– А вот тут ты не прав, Саня! – возражает худой. – Все эти напасти сыплются на нас как из рога изобилия только лишь потому, что мы Ее ищем. А прекратим, двинемся на выход, и держу пари, как аномалия, так и фантом этот черный сразу потеряют к нам интерес. И останутся только обычные среднестатистические опасности Зоны: мутанты там, пси-активность и еще кое-что по мелочи. Тут даже Измененных нет, к счастью. С этим мы и без оперативников справиться сумеем.

– Возможно, Тим, – задумчиво и мрачно говорит Саша. – Только есть еще и второе – время. Выходить отсюда, собирать новую экспедицию, повторные поиски с нуля начинать – на это неделя уйдет как минимум. За неделю Кочевница упереться может, куда Макар телят не гонял. Пока что мы у нее на хвосте сидим, а там… Где ее потом искать? К тому же ты можешь поручиться, что за эту неделю аномалия не вызовет новое расширение Зоны?

– Мы еще не установили точно, она ли в этом виновата, – напоминает Тим.

– Тем более! Узнали мы довольно мало, ты не находишь? Особенно учитывая, какие понесли потери. Аномалия перемещается не просто так. Она что-то ищет. Возможно, точку опоры, плацдарм для нового броска. Скажи, Агнешка!

Девушка ненадолго задумывается, а потом отвечает:

– Предположение смелое, Саша, но это вовсе не значит, что оно ложное. Ты прав в главном: мы до сих пор узнали слишком мало, и если сейчас уйдем, все, кто погиб в этой злосчастной экспедиции, погибли напрасно, и время было потрачено зря. Мы не можем себе такого позволить. Зона долго дремала, но теперь проснулась, породив Кочевницу. И сразу началась резкая экспансия. Сомневаюсь, что все снова успокоится на месяцы или годы. Кочевница опасна, ребята, я нутром чую. Необходимо выяснить, как и почему расширяется Зона и что нужно сделать, чтобы ее остановить. Согласна, дела наши выглядят не блестяще, и шансов на успех не слишком много, но они все же есть. И отступить сейчас… – Она качает головой. – Формально я не могу вам приказывать. После гибели профессора Афанасьева никто меня старшей не назначал. Каждый должен решать сам, и если вы решите уйти… что ж, так тому и быть. Я остаюсь в любом случае и могу только просить вас поддержать меня.

– Выбирая между плохим и очень плохим, – медленно произносит «геолог» Саша, – твой вариант мне кажется меньшим злом. Я с тобой.

– Тим? – поворачивается Агнешка к худому.

Тот колеблется, и тут я это снова чувствую. У меня нет плоти, чтобы ощутить обычный для таких случаев холод. И я не вижу черного фантома, что в сумерках вовсе не удивительно. Ощущения совсем другие – меня словно пронизывает сильный электрический разряд, а только потом приходит обычная волна ужаса. Одного взгляда на лицо Тима хватает, чтобы понять: против Черного Сталкера пси-блокиратор абсолютно несостоятелен. Глаза худого темнеют, и он склоняет голову набок, разглядывая Агнешку. Та, кажется, понимает, в чем дело, бледнеет, вскакивает на ноги и тянется за пистолетом.

– Не надо горячиться! – простуженным голосом сипит Тим.

Агнешка вскрикивает от боли, и рука ее повисает как плеть. «Геолог» вскакивает на ноги и срывает с плеча автомат, но, не успев выпустить ни одной очереди, падает на землю и начинает корчиться от боли.

– Глупо сопротивляться! – Голова Тима поворачивается, и его почти черные пустые глаза смотрят прямо на меня. И видят, сомневаться не приходится. – Опять ты! Упрямый! Сюда пришел? Сам? Интересно!

Напрягаюсь в ожидании ментальной атаки и мысленно кричу Агнешке: «Беги!» Она то ли слышит, то ли сама принимает решение, но пускается прочь со всех ног. А я вижу, как «геолог», которого чуть отпускает в момент, когда Черный Сталкер отвлекается на меня, превозмогая боль, дотягивается до автомата, и его очередь перерезает тело Тима буквально пополам. В этот момент с запозданием приходит ментальный удар. Боль страшная, (хотя, казалось бы, чему тут болеть, я же – чистое сознание?), и я перестаю что-либо видеть…

* * *

Владимирская зона. Судогодское шоссе

Пришел я в себя там же, у колес лилового «Лендкрузера», рядом с трупом истребителя. Меня всего колотило, голова разламывалась, а с языка потоком неслись непечатные выражения, красноречивые и витиеватые, с каждым из которых из меня словно улетала молекула боли, принося заметное облегчение. Это что же, теперь всегда так будет?! Со снами мне нравилось намного больше. Ведь не зависящая от меня возможность отключаться где попало в Зоне многократно увеличивает мои шансы стать чьей-то легкой добычей. Хотя бы тех же истребителей. Сейчас повезло, но черт его знает, как оно получится в следующий раз! Можно очнуться от того, что кто-то начал тобой закусывать. Все-таки недаром неписаный свод правил сталкеров запрещает ходить в Зону поодиночке!