Кочевые дороги

Тыгын и его отряд отъехали от места битвы на полдня пути, и уже в сумерках остановились на берегу ручья, вдали от поселений. Посреди нескольких кривых, скрученных сосен нашлось старое кострище. Надо было немного отдохнуть, перекусить и допросить пленников.

Тыгын подозвал Бэргэна и сказал ему:

— Лучников допросишь сам, поджарь им пятки на углях, по отдельности, чтобы один не знал, что говорит другой. Кто их послал и зачем, почему они были с этим горлопаном и кто такой Бээлбэй. Всё, в общем, пусть рассказывают. А заводилу из толпы, который кричал больше всех, сначала попугай как следует, а потом ко мне приведешь.

Бэргэн поморщился, но возражать не посмел. Конечно, допрос и пытки не дело воина, но на этот раз палача с собой не взяли, и приходилось делать грязную работу своими руками. Он отправился налаживать пыточные приспособления, а тем временем слуги готовили обед на всех, ведь к ним присоединилась полусотня Талгата, и всех нужно было накормить и напоить.

Вскоре раздались сдавленные крики допрашиваемых лучников. Тыгын пожалел, что не взял с собой ни одного шамана, тогда не надо было бы никого пытать — сами бы рассказали. Но времени тащить за собой пленников не было, чтобы с ними разбираться как следует. Надо срочно уходить на свои земли. Если ещё парни Талгата приволокут Бээлбэя, то того можно было бы дотащить до своего поместья. Его не должны были бы хватиться ещё дня три — четыре, так что время ещё было.

Пока Бэргэн терзал своих пленников, Тыгын позвал внучку.

— Сайнара, ты видишь, что происходит. Я не всё пока понимаю, но скоро прояснится. Если за нами пойдут дружинники Эллэя, будешь уходить сама, я тебе дам десяток людей Талгата. Приготовь поклажу так, чтобы её можно было скинуть в любой момент.

— Дед, я боюсь одна ехать!

— Так надо. Возможно, нас будут подстерегать поблизости от Дороги Отца. Вы пойдете немного позади нас, и в случае опасности, будете сами прорываться к мосту. Не забывай, что ты моя внучка и тебе не пристало бояться.

— Хорошо, дед, — Сайнару не прельщала мысль куда-то прорываться, но попадаться в руки грязных мужланов ей хотелось ещё меньше. Но с ней, всё-таки, тройка охранниц из клана Хара-Кыыс, так что десятка простых бойцов можно не опасаться.

Тем временем подошёл Бэргэн и начал рассказывать:

— Их послали троих, двух лучников и этого балабола. Это какие-то отщепенцы, род не стали называть, я и не настаивал. Сразу видно безродных. Балабола зовут Арчах. Он должен был напоить крестьян в деревне Кызыл Юрт и всем рассказывать, что ты пришел специально и обрушил берега реки, чтобы погибли люди и теперь, когда всё рухнуло, все поля зальёт водой и не будет урожая. Призывал всех надеть жёлтые повязки, чтобы все видели, что они идут требовать от тебя раздать зерно со складов.

— Интересно, почему они не пошли к своему Улахан Тойону требовать зерно? — поинтересовался Тыгын.

— Не знаю. У лучников было задание, как только крестьяне нападут, стрелять в тебя и Сайнару из-за спин крестьян, потом уходить. Старший у них Бээлбэй, толстый мужчина непонятно какого рода с тамгой от Эллэя. Только тамгой он не приказывал, её случайно увидели. У них целый отряд, сидят они в разных караван-сараях, по три или шесть человек и ещё где-то есть место, там должно быть много народу, но где, они не знают. Желтые повязки у них тоже есть, но надевают их только когда грабить идут. Но грабят не просто так, им говорят точно, кого и когда. Поначалу грозились, что за них отомстят, а сейчас уже ничего не говорят. Ещё есть люди, из других отрядов, которые должны по городам и караван-сараям рассказывать небылицы про Старшие роды. Возмущать народ против них. У всех были вот такие знаки, — Бэргэн показал две овальные латунные бляхи с непонятным рисунком.

— Хорошо, иди ужинать, людей своих накорми, — Тыгын задумался.

Как всё странно. Стрелять в человека из Старшего рода — это вещь немыслимая, даже если он и не тойон, а уж покушение на Тойона Старшего рода — от этого и вовсе Небеса должны рухнуть на степь. Или Эллэй сошел с ума, или же это вовсе не он, такое замыслить могли только люди, поправшие все законы. И почему из-за спины крестьян? Что, не нашлось никого, кто мог бы вызвать Тыгына на поединок, чтобы решить разногласия? Тыгын стар, но не настолько, чтобы не суметь за себя постоять, так ведь и спора никакого нет. Крестьяне тоже сами по себе никогда не поднимутся на Тойона Старшего рода, тем более, на чужого, у них свой есть. Никто не запрещает придти к своему Тойону и требовать справедливости по закону. Имеют право. Или Эллэй уже совсем перестал заниматься своими делами, что крестьяне озверели? У себя, на своих землях, Тыгын быстро бы решил все разногласия. Голову с плеч — это первое, что правильный Тойон Старшего рода должен сделать с беем улуса, коль тот допустил волнения. Если крестьяне взяли в руки вилы — это его прямая вина. Тут даже никакого суда не надо. А потом выслушать народ и назначить нового начальника. Закон, данный Отцом-основателем, для того и существует.