Код 93

— Жалким бы я был криминальным хроникером, если б прошел мимо такого рода информации. А уши у меня есть в каждой из ваших служб, Кост.

Уровень жидкости в их стаканах не опустился ни на сантиметр, и разочарованный гарсон развернулся, даже не подойдя к столику. Фарель положил обе руки на стол, соединил пальцы — и начал выполнять свою часть сделки:

— Я приношу извинения за банальные анонимные письма…

— Я рад, что теперь вижу лицо анонима.

Фарель думал удивить полицейского, но после такой недельки потребовалось бы нечто большее, чтобы потрясти его.

— Я мог бы воспользоваться имейлом, но анонимных ящиков не существует: они слишком легко отслеживаются. Вы должны были сами обнаружить причастность лейтенанта Обена. Согласно моим сведениям, вы с ним меряли шагами асфальт девяносто третьего в течение десяти долгих лет, и если б я объявился со своими подозрениями и вопросами, вы без церемоний послали бы меня куда подальше.

— Возможно, но вы начали с конца.

— Знаю. Будет лучше, если вы согласитесь продолжить эту беседу у меня — я хочу вам кое-что показать.

57

Незадолго до полуночи Фарель открыл третий замок новехонькой бронированной двери. Будто оправдывая слишком большие предосторожности, он уточнил:

— Кража. Несколько дней назад. — Затем зажег свет, свернул пальто и кинул его на кушетку в гостиной. — Хотите что-нибудь выпить?

Предложение не взволновало Коста, который остался неподвижным в расстегнутом пальто, лицом к северной стене квартиры, полностью покрытой газетными вырезками, — приколотые кнопками, зачеркнутые, обведенные в рамку, потертые, они были дополнены фотографиями, страницами, вырванными из разных журналов, клейкими листочками, исписанными именами и названиями мест. Поток информации, связывающий одно с другим в сложной паутине.

— Вы меня беспокоите, Фарель. Смахивает на одержимость.

— Цена, которую приходится заплатить, чтобы приблизиться к правде.

Журналист закупорил бутылку и протянул гостью стакан. Кост отпил глоток, показавшийся ему неприятным, — он не любил виски. Повернулся к Фарелю: теперь была очередь журналюги перейти к вопросам.

— Лейтенант Обен объяснил вам причины существования кода «девяносто три»?

— Смутно, — ответил полицейский. — Согласно тому, что он сказал, целью было искусственно занизить показатель преступности, но для простой истории с манипулированием результатами это мне кажется слишком притянутым за уши.

— Хорошо. Вы настоящий полицейский, Кост. Приученный слушать начальство, не слишком стремясь его понять, — в отличие от журналиста, который в каждом слове подозревает ложь. Хороший солдат, доверяющий законам, полиции, судебной системе, правительству, — несмотря на то что они первые, кто запудривает вам мозги, играет с вами, подтасовывает ваши цифры.

— Цифры — всего лишь указатель. Сами по себе они абсолютно ничего не говорят. Цифры — это оценка. Оценка обязательно будет меняться в зависимости от того, кому вы задаете вопрос о проделанной работе. Если вы спросите у того, кто выполнил работу, цифра будет преувеличена. Если спросите у его критиков, — заниженной. Запросить результаты деятельности — значит быть уверенным, что информация уже искажена. Цифры — это всего лишь гламурные блестки в конце пустых отчетов.

— Вы обманываетесь, Кост: именно по этой причине цифры — всё. Можно заставить их говорить все, что тебе нужно, поэтому мы и заставляем цифры говорить. В особенности когда речь идет о количестве правонарушений и преступлений, последствия которых отзываются на многих уровнях. Именно здесь необходим кусок пазла, которого не хватало вам и лейтенанту Обену. Проект Большого Парижа.

— Так кто поимел меня?

— Уже в течение двадцати лет Париж задыхается. Есть проект расширить столицу, добавив к ней департаменты «Малой короны» — девяносто второй О-де-Сен, девяносто третий Сен-Сен-Дени и девяносто четвертый Валь-де-Марн, — чтобы создать Большой Париж. Самая крупная операция с недвижимостью за несколько веков, а может, и за всю историю Франции. Обещание совершенно головокружительных вложений. Мегаполис, которому нет равных, житница страны, непаханое поле для самых дерзких проектов. Не говоря уже об обязательном создании сети общественного транспорта, сети поистине гигантских размеров, новой, столь необходимой дорожной инфраструктуры, десятков тысяч рабочих мест… И обо всех последствиях на финансовых рынках и биржах. Я оставил надежду, что смогу точно оценить такой проект, так как сумма будет почти немыслимых размеров. Если рассматривать только лишь строительство новых линий метро и трамвая — это уже почти тридцать пять миллиардов евро. Остальное — сотни миллиардов. В этой картине благоденствия единственное, что портит вид, — девяносто третий. Процент убийств в три раза выше среднего по стране. Теперь вопрос: если у вас есть предприятие, где вы предпочтете его разместить?

— Только не в Сен-Сен-Дени.