Код Альтмана

– Ирак? – переспросил Пао Пэн, давний сподвижник генерального секретаря по Шанхаю, внезапно встревожившись.

– Какой груз оно перевозит? – осведомился Хань Мэнсу, еще один молодой член Комитета.

– Об этом можно только гадать, – ответил Ню и рассказал о возможной связи полковника Смита с «Эмпресс». – Смит приехал в Шанхай, надеясь что-то отыскать.

– Какой груз указан в декларации? – спросил Вэй Гаофань.

Ню перечислил безобидные товары, вписанные в официальный документ.

– Вот видите! – сердито воскликнул Вэй. – Американские громилы, как всегда, демонстрируют мускулы, желая произвести впечатление на свой собственный народ, на европейцев и другие, менее сильные страны! Черт побери, это повторение истории с «Иньхэ», и на сей раз мы ни в коем случае не позволим им высадиться на борт судна. Китай – мощное, независимое государство, гораздо более крупное, чем США, и мы обязаны дать отпор их воинственным политикам!

– На сей раз, – возразил Ню, – в трюмах «Эмпресс» действительно может быть контрабанда. Неужели мы хотим, чтобы такие материалы оказались в Ираке, вдобавок без нашего ведома и разрешения? – Он продолжал краешком глаза осторожно следить за Вэем, не желая, чтобы тот заподозрил его в осведомленности по поводу связей с «Летучим драконом». В свое время эта информация пригодится. Но не сейчас. Филин был уверен в том, что терпение и умение точно выбрать момент начала действий – это ключ к успеху в любых делах.

– На чем основано такое умозаключение? – спросил Ши Цзинну. В елейном голосе Ши прозвучала необычная для него рассеянность.

– Полковник Смит – слишком незаурядный человек, чтобы использовать его в качестве агента. На мой взгляд, причина в том, что он находился на Тайване и был одним из очень немногих американцев, которые могли немедленно попасть в Китай по приглашению. В чем бы ни состояло его задание, оно было весьма важным и срочным.

Генеральный секретарь обдумал его слова:

– И вы предполагаете, что он должен был выяснить, какой груз перевозит «Эмпресс»?

– Вполне возможно.

– Тем более мы не должны позволить американцам вмешаться в это дело, – заявил Вэй. – Если обвинения справедливы, мы будем опорочены в глазах всего мира.

– Даже если мы ничего не знали и ни в чем не виновны? – спросил Ню.

– Никто не поверит, что китайское судно может перевозить запрещенные грузы без ведома властей, – заметил Ши Цзинну. – Но если это действительно так, мы будем выглядеть слабыми и уязвимыми, неспособными контролировать своих собственных граждан, а значит, мы нуждаемся в американской опеке.

– Вероятно, на этот раз нам придется продемонстрировать силу, товарищ генеральный секретарь, – сказал Сун Жуи, помрачнев.

Пао Пэн кивнул, глядя на секретаря:

– По крайней мере мы должны быть готовы ответить угрозой на угрозу.

– Состояние боевой готовности? – задумчиво произнес генеральный секретарь. – Возможно, вы правы. Кто «за»?

Полуприкрыв глаза веками, Ню сосчитал голоса. Семь. Двое из присутствующих подняли руки ниже и не столь уверенно, как Вэй Гаофань, Ши Цзинну и Пао Пэн. Секретарь не поднял руку, но это не имело значения. Он не поставил бы вопрос на голосование, если бы не был уверен в поддержке остальных.

Филину предстояла огромная работа по спасению договора о правах человека. Он не хотел даже думать о том, что еще ему придется спасать, если во время грядущего кризиса кто-нибудь спустит курок.

Глава 23

Было позднее утро, и в чистом воздухе над южной частью Аравийского моря уже начинал ощущаться дневной зной. Лейтенант Мозес Кэнфилд стоял, облокотившись о поручень кормового ограждения, и наслаждался свежим воздухом, прежде чем спуститься вниз и заступить на дежурство в посту управления и связи, нервном узле «Джона Кроува». Корпус «Эмпресс», за которым велось наблюдение, целиком виднелся на горизонте; корабль продолжал неуклонно держать курс на Басру. Только офицеры знали, куда направляется «Эмпресс» и какой груз может находиться в его трюме, но им было приказано держать эти сведения в тайне. Секретность почему-то действовала Кэнфилду на нервы, и минувшей ночью он плохо спал.

Сейчас ему не хотелось спускаться вниз. Кэнфилд страдал легкой формой клаустрофобии, из-за которой он отказался от карьеры подводника, вдобавок у него было чересчур живое воображение. Он представил себя запертым в чреве «Кроува», который получил ракету прямой наводкой и в считаные секунды ушел ко дну, увлекая с собой всех, кто находился на борту. Занимался жаркий день, но Кэнфилда охватил озноб, и он попытался взять себя в руки.

Его беспокойство лишь усилилось после инструктажа капитана Червенко, который строго велел при слежке за кораблем терпеливо и бдительно выжидать момент, когда «Эмпресс» действительно изменит курс, а не просто уклонится ненадолго в сторону.

– Никогда не спешите с выводами о действиях врага, лейтенант, – сказал ему Червенко. – Прежде чем вступить в бой, соберите информацию. Поставьте себя на место противника, попытайтесь предугадать, как он себя поведет.

– Есть, сэр, – ответил Кэнфилд. Слова командира обидели и даже чуть-чуть рассердили его.