Код Андрея Рублева

Кроме того, подробное томографическое сканирование выявило, что в мозгу Тутанхамона находится осколок кости, а в затылке имеется абсолютно ровное, круглое отверстие.

В общем, исследователям из доброго десятка смертельных травм предстояло выбрать одну, наиболее подходящую. И с этой задачей они блестяще справились, заявив, что фараон умер от жестокого перелома ноги, полученного либо в бою, либо при падении с колесницы.

Однако, можно выдвинуть и другую версию. Допустим, в ходе работ по созданию гробницы произошел обвал. Один из молодых рабочих получил при этом смертельные травмы: переломы ребер, ног, трещину в черепе…

О происшествии умолчали, а тело погибшего попытались мумифицировать. Но так как технология была неизвестна, опыт получился не слишком удачным.

Именно поэтому тело несчастного мальчика пришлось вырезать из гроба нагретым ножом и вытаскивать по частям.

Кстати, получает объяснение и смерть канарейки Картера. Он обзавелся птичкой как раз накануне своей «находки».

Можно предположить, что канарейка понадобилась Картеру, как индикатор опасных газов в гробнице.

Как известно, шахтеры и сегодня еще нередко пользуются дедовским способом — берут с собой в забои канареек. Пока слышно пение птицы можно работать спокойно: в шахте нет гремучего газа. Если же канарейка замолкает на долгое время, а еще хуже — навсегда, значит — рядом смерть.

Возможно, разложение в гробнице тела, залитого непроверенными химическими маслами и смолами, шло с выделением газов. Во всяком случае, канарейка погибла.

6. Ссора с Карнарвоном

Лорд Карнарвон был азартным человеком. Чего, например, стоит тот факт, что впервые он приехал в Египет после того, как разбился в автокатастрофе. А ведь это был не 2006, а 1906 год — начало XX века, самая заря автомобилизма!

Мы не знаем всех черт его характера, но одно можно утверждать точно: идиотом он не был.

И пока в течение двух месяцев Картер разбирал предметы передней комнаты, лорд Карнарвон еще мог быть введен в заблуждение. Но после того как был вскрыт «Золотой чертог» признаки подделки начали буквально бросаться в глаза.

Тут и нарисованные «утраты» на росписи стен. И тот факт, что стены были расписаны только в тех местах, которые видны из передней комнаты. А зоны, не попадающие в поле зрения, не имели даже следов того, что их когда-либо пытались расписать.

Плюс удивительная сохранность деревянных изделий и, как апофеоз, цветочки и страусовые перья…

Легко предположить, что лорд потребовал объяснений.

Картер попросил его удалиться и более не возвращаться.

Удивительная дерзость!

К тому же друзья лорда, посетившие гробницу по его приглашению, тоже, скорее всего, высказали недоумение. И, вероятно, спросили: а кто, собственно, кому тут дурит голову?

Мог ли аристократ смириться с тем, что его фактически поставили в дурацкое положение?

Ссора была непримиримой.

И наверняка, лорд заявил, что не намерен молчать.

Для тех, кто хотел сохранить обман, не осталось другого выхода, кроме как убить лорда.

Весьма вероятно, что его отравили. А заодно убили и верного пса, который, наверное, пытался защитить хозяина.

Прибывшие на место журналисты начали создавать версию о «Проклятии фараона».

7. Завершение

Не удивительно, что Картер не смог написать научного труда по поводу своего открытия. Материалов вроде бы было предостаточно, однако каждая попытка какой-либо систематизации упиралась, вероятно, в какие-то нестыковки.

Что же касается уважения коллег-археологов… Вряд ли Картер мог обмануть специалистов. Отсюда одинокая старость, отсутствие учеников и похороны, на которые пришел только один человек.

Да, можно запудрить мозги посторонним. Но от коллег не спрячешься.

Вывод:

Никакого проклятия не было. Из жизни уходили лишь те люди, кто не соглашался молчать о подлоге

* * *

— Ну, как тебе? — со сдержанным волнением спросил Иван, дождавшись момента, когда Али закончил читать текст.

— Э-э… Ну, на четверку с минусом.

— А в лоб?

— А тебе?

— И не мечтай.

Глава 4

Три раза в неделю к 18.00 я отвозил своих подопечных на занятия по русским боевым искусствам, а в 20.00 забирал их на машине обратно. Конечно, летом темнеет поздно, и в девятом часу вечера в Москве совсем не страшно, но мне не хотелось никаких инцидентов с Али. Во-первых, мальчишка мне понравился: умненький, аккуратный, воспитанный, а во-вторых я знал, что случись какая неприятность, Ванька обязательно полезет в драку и последствия могут оказаться непредсказуемыми. А я все же за него отвечал.

Естественным образом сложилось так, что Али стал ночевать у нас. В самом деле, не служить же мне ночным извозчиком, развозя после тренировок одного в один конец Москвы, а другого в другой. Ну, а где три ночи в неделю, там и все семь. Тем более что влияние рассудительного Али на Ивана казалось мне положительным.

Дошло до того, что я привык даже к постоянному пению молитв и, когда находился дома, использовал их для отсчета времени. Например, помечал себе: «позвонить начальнику между второй и третьей молитвами». Удобно.