Код апокалипсиса 33

Ведь  люди все те же, да и время не так глубоко вперед ушло от  дней тех более прикладных. Оттого и произошло, что  сами на земле своей хозяевами не слывете. А так, гонимым ветром мусором, прости, народ, за грешное слово. Еще раньше оно называлось голь перекатная. Это когда с мест оных изгонялись и в  другие шли навстречу судьбе или чему там еще. Но то было время такое, еще совсем темное. А что же сейчас мне видится?

Да, все то же. Мчится та голь из угла в угол страны большой, да только проку от этого мало. Иначе, как просто брожением то и не назовешь.

И еще больш мне обидно становится, когда вижу я, что труды те, ранее вашими предками покладные, в пыль и прах превращаются, а вместо того всего наружу разруха общая проступает, яко  после войны какой или истинно бедствия стихийного. Хотя так оно и есть с другой стороны.

Бедствие русского народа, сумевшего во многом совладать, да вот только со своей свободностью не способен ни в  чем победить.

Так нужна ли она та свобода, за которую некоторые боролись и даже кровь пролили? 

Не знаю, отвечать на то вам самим. Негоже мне в ваши дела мирские указ свой вносить. И посему, свободу  провозглашать вам самим  и далее придется, разве что не оглянетесь назад, да не усмотрите там что  из всех тех свобод, что были ранее добыты уже кем-то.

Ну, да  ладно. Прощу я  и  этот  ваш грех, который скорее к  болезни какой отнесу, нежели просто к человеческому заблуждению. Время бесед моих с вами ограничено, а потому расскажу о себе, да на том и закончу, пока вы все то у себя в головах  «переварите».

Сам я родом из другой планеты и по ходу  времени того векового, она уже давно в царствие загробном находится. То есть, распалась, разлетелась она и только осколки по вселенной той где-то бродят. Так происходит с планетами время от времени и то же будет с Землей чрез время некоторое. Планета та  Этнобусом  прозывалась и имя ее, как говорится, уже кануло в лету. 

Чудом каким-то уцелев,  мы в свое  время к вашей Земле пробились. И здесь уже обосновались, а сделав то, устремили свой взгляд в небо, дабы найти на нем то место, откуда за Землей можно было бы  приглядывать, когда мы же  ее и покинем.