Код бикини. Часть 2 (СИ)

- Ничего не понимаю, - нахмурился Алик. - Ты хочешь сказать, что это то самое "Груня-ревю" и та самая Грета? Но ведь ее давно нет.

- Нет, - мрачно произнесла Сима. - Стало быть, это привет с того света.

- Да ладно, Сим. Давай не будем мистику разводить.

- Это не мистика. Боже мой, неужели ты оказался прав, и эта история еще не закончилась?

- Сима, успокойся. Здесь и фамилия другая - Коэн. Может, это кто-то из ее учениц?

- Коэн - это тот же, что и Коган, только на иност-ранный манер.

- Симуля, прекрати, - взмолился Алик. - С того света не возвращаются!

- Иногда возвращаются, - отрешенно произнесла Си-ма. - Если до конечной не доехали. Стало быть, кому-то было выгодно ее туда отправить и с полдороги вернуть.

- Но...

- Спокойно, дружок, слушай меня. Я пока еще в здра-вом уме, и предчувствия меня до сих не подводили. Возможно я ошибаюсь, но в любом случае мы должны все выяснить. Позвони в справочное. Нужно узнать, где находится этот театр с блядским названием.

- Сима, какое справочное в двадцать первом веке? - Алик пробежался пальцами по экранчику смартфона. - Вот, пожалуйста, Крымский Вал, десять. Вызвать такси?

Через полчаса Сима, затянутая в белый плащ, с помощью Алика выбралась из машины у Центрального дома художника.

- Тридцать с лишним лет здесь не была, - сказала она, оглядывая набережную. - С тех пор как виделась тут с Надей в последний раз. Что-то страшно мне, Алик. Будто и вправду сейчас кого-то с того света увижу. Дай-ка я постою немного, кислорода глотну.

Опершись на чугунную решетку, Сима с любопытст-

вом разглядывала нелепую махину памятника Петру I на стрелке Москвы-реки.

- Петр в Москве - это оригинально, - сказала она нако-нец. - У нас чем больше правитель народа угробит, тем больше к нему почтения. Возьми хоть Ивана Грозного, хоть Петра, хоть Ленина, хоть Сталина. А царей, что кровью не упивались, толком и не помнят. Вот и у нынешнего - пока осторожничал, рейтинг был не больше половины. А как во все тяжкие пустился, Тавриду схрумкал, положил тысячи душ на Украине - своих и чужих, то сразу взлетел чуть ли не до девяноста. Наш мирный народ не столько хлебу раду-ется, сколько зрелищам, особенно кровавым... Не обращай внимания на мою болтливость, Алик. Это я храбрости набираюсь.

- Тут все проще, - махнул рукой Алик. - Все дело в крепкой мужской дружбе, замешанной на серьезном бабле. Неугомонный этот скульптор с тогдашним мэром был на короткой ноге, вот и обставил всю столицу своими исту-канами. А этого Петра он вообще сначала как Колумба замышлял. Пытался его то американцам, то испанцам впарить по случаю пятисотлетия открытия Америки. Те не повелись, но старый друг и в этот раз выручил - не дал пропасть шедевру... Ну что, настроилась?

- Не так чтобы совсем, Алик. Но надо идти.

- Ноги держат?

- Не знаю, Алик. Я словно приближаюсь к какому-то источнику энергии. Не исключено, что когда я подойду к нему вплотную, он меня попросту испепелит. Но у меня нет никаких сомнений в том, что я должна пройти этот путь до конца.

Сима крепко уцепилась за локоть Алика и решительно заковыляла к каменным ступеням.

В полумраке вестибюля из-за закрытой двери доноси-лись то и дело прерывающиеся фортепьянные пассажи и властные отрывистые команды.

Сима решительно вздохнула и потянула на себя дверь. В большом зале царило бледное осеннее солнце. Оно свободно вливалось через высокие окна, отражаясь в зеркалах и до блеска натертом паркете. У балетного станка, сомкнув голенастые ноги в третьей позиции, выстроилась шеренга девочек с грациозно поднятыми руками. Вторая шеренга - точная копия первой - замерла в зеркальной стене. Третья, дрожа, расплывалась по паркетной глади. Все три шеренги сходились в перспективе зала, населяя помещение солнечными призраками.

Среди этой вакханалии отражений выделялась затя-нутая в черное трико женская фигура. Было заметно, что стройность ее линий была уже не даром молодости, а результатом диет и многолетних тренировок.

Дверь распахнулась, и две женщины, считавшие друг друга покойницами - одна в черном трико, охваченная белым солнечным пламенем, другая в белом плаще на фоне черного дверного проема - встретились глазами.

Стоящему за спиной Симы Алику показалось, что от этой встречи взглядов ярче вспыхнули солнечные блики, из зеркал брызнули световые кляксы, в слюдяное озеро паркета вонзились искрящиеся иглы. Он видел, как выпрямилась Симина спина, как расправились ее плечи, как вся ее осанка вдруг утратила старушечью неуверен-ность и обрела спокойствие и твердость. Пианистка вздрогнула и перестала играть. Девочки, как по команде, опустили руки и повернулись к двери.

Фигура в черном еще резче обозначилась на солнечном полотне, под эластичным трико напряглись тренированные мышцы.

Женщины смотрели друг на друга долгие полминуты, после чего начали сближаться - медленно, как на дуэли.

Алик вышел в полутемный вестибюль. Следом за ним из дверей высыпал табунчик долгоногих девочек в цветас-тых гетрах под предводительством осанистой пианистки.