Код человека. Часть 2 (СИ)

Он крепко сжал ладонями ее плечи и поцеловал. От неожиданности Чес что-то пискнула и отстранилась, хотя желала совсем не этого. Квинт потянул ее в дальний угол комнаты, к стене из ящиков, к матрасу, на котором они уже спали вместе, и осознание лизнуло холодком спину.

«…Рискну предположить, что в более спокойной обстановке он осуществит попытку…»

— Что?.. Куда?.. Эй!.. Мы так не договаривались!

Большая рука соскользнула с плеча ей на грудь, сжалась. Чес чувствовала, как затвердевшие соски упираются в его ладонь, и неумолимо краснела. Попалась.

— Боишься?

Бояться и дрожать — верная смерть, девочка, сказал строгий диктор в ее голове. Волк тебя съест.

— Нет!.. — выпалила она. — Еще чего… нет!

Что-то похожее она описывала в своих глупых эротических рассказах, и теперь понимала, какие они выходили нереалистичные. Это было остро и страшно, хотелось исчезнуть из собственного тела и убежать, убежать, убежать! Но она и так слишком часто убегала.

Эдди наклонился к ее уху и прошептал:

— Маленькая негодяйка должна получить по заслугам.

«Какая… пошлость!», — сказали ее щеки и вспыхнули… (пометка: ужасная строчка, Чес, стереть и переписать).

Страшный хищник смачно поцеловал ее в шею, чиркнул по коже колючей щетиной, и пока Чес была отвлечена собственной дрожью, стянул вниз ее тоненький топик с принтом японского тигра — ее любимый топик. Сейчас зацепится за острые ягодки сосков (стереть, оставить «соски». Пометка: не передергивай!) и порвется, ей-богу…

Чес резко дернула руками вверх, натягивая топик обратно, натужно улыбнулась и попыталась пошутить:

— Посягательство на честь свободной йоркской женщины! Эн, вызывай полицию!..

Квинт вдруг замер, и сердце упало куда-то под ноги. Сейчас он остановится и уйдет. Подумает, что она не готова. Или что вообще не стоило… пожалеет, что начал, скажет что-то совершенно дурацкое в духе: «Прости, я не должен был», или, что еще хуже: «Ты ведь еще совсем ребенок». Горло сдавило от напряжения, захотелось грохнуться в обморок. Но Эдди вдруг поднял ее лицо за подбородок и хитро улыбнулся:

— Не хочешь меня?

Жар коснулся ее под кожей. Еще чуть-чуть, и случится лихорадка. Чес завороженно смотрела в глаза зверечеловека, и думала, что не смогла бы написать лучше. Кажется, надо что-то сказать, но губы пересохли и не слушались, получались только звуки:

— Я… мм… то есть… да… кажется, у меня тело немеет, так и должно быть?..

Словно бы желая вернуть ей чувствительность, Эдди ощутимо провел рукой по груди, вдоль талии. Кажется, он сдерживался, очень сдерживался.

— Не спала ни с кем? — Черт, черт, черт, черт… — Я чуял. Это даже возбуждает…

Отрицать было глупо, слишком очевидно. Но слышать эти слова — просто невыносимо.

— Замолчи, замолчи, замолчи… — шептала она, зажмурившись. Это было ошибкой, теперь все чувствовалось куда острее.

— Почему? — Голос, хриплый от нетерпения. Поцелуй в шею, горячий и несдержанный. Кто-то снова задрал ее топик, чья-то рука медленно поднималась от живота к груди, хотелось кричать от страха и желания. — Хочу, чтобы ты знала…

Бояться и дрожать — верная смерть. Это саванна, детка, выживай!

Чес судорожно выдохнула, собралась, открыла глаза и дерзко выдала:

— Не стыдно тебе, папочка? Мне же всего десять…

— Я знаю, чего хочу, и беру это, пока могу. — Он взял ее сведенные напряжением ладони и с силой прижал к своему торсу. — А ты?

Твердость и сила. Остро захотелось забраться пальцами-паучками под футболку и трогать, трогать, трогать… Но это все для маленькой мягкой кошечки, а Чес — тигрица.

— Я тоже! — Она впилась в него ногтями и дерзко ухмыльнулась.

Зверь тихо рассмеялся, почти зловеще, а потом опрокинул ее на матрас, нависая сверху. Страх снова подступил очень близко к горлу, вместе с осознанием — назад дороги нет. Теперь точно.

— Мне нравится такой настрой… Посмотрим, что ты скажешь на это. — Квинт резко стянул с нее топик через голову, одна рука снова сжалась на груди, а вторая ловко забралась ей в трусики, миновав тугую резинку штанов. Чес успевала только пищать и краснеть, но стоило его пальцам коснуться ее промежности, она тут же сжала бедра, не успев задуматься — даже красный режим не среагировал бы быстрее.

— Эдди! Ты… ты…

— Я чувствую. — Квинт мазнул губами по заострившимся соскам, настойчивее протиснул пальцы между ее ног. — Течешь, как талое мороженое…

Мороженое… сладкое соевое мороженое у «Бо и Чу» с бананами в темпуре. Сочетание ледяного и горячего, сладкого и… сладкого. Чес стало очень сладко. Кто-то беззастенчиво стонал ее голосом, дрожал ее телом, кусал ее пальцы ее же зубами. Какая-то девочка, которую она не знала до сегодняшнего дня. Очень стыдливая бесстыжая девочка.

— Эдди!.. — вскрикнула Чес, когда Квинт ввел в нее палец. Удивительное ощущение… странное… Лаская саму себя, она никогда так не делала.

— Не бойся, — шепнул он, прикусывая ее за грудь. — Будет хорошо.