Код да Винчи

Истинную природу Грааля? Софи окончательно растерялась. Она всегда думала, что чаша Грааля представляет собой сосуд, из которого пил Иисус во время Тайной вечери и с помощью которого Иосиф Аримафейский ловил затем капающую с креста кровь распятого Христа.

— Грааль — чаша Христова, — сказала она. — Что может быть проще?

— Софи, — Лэнгдон наклонился к ней и говорил теперь шепотом, — если верить Приорату Сиона, то Грааль никакая не чаша. Члены общества утверждают, что легенда о Граале лишь красивая аллегория, метафора для обозначения чего-то другого, гораздо более могущественного. — Он на секунду умолк, затем продолжил: — Чего-то такого, что прекрасно сочетается с тем, что ваш дедушка пытался сказать нам сегодня, в том числе и со всеми его символическими ссылками на священное женское начало.

Все еще не уверенная в правоте его слов, Софи взглянула на Лэнгдона. Он улыбался, но глаза оставались серьезными.

— Хорошо, — сказала она. — Допустим. Но если Грааль не чаша, тогда что это?

Лэнгдон предвидел этот вопрос, но до сих пор так и не решил, как лучше на него ответить. Ответ был невозможен без ссылки на соответствующий исторический контекст, в противном случае это вызовет у Софи лишь недоумение. Именно такое недоуменное выражение лица наблюдал Лэнгдон у своего редактора несколько месяцев назад, когда принес ему план рукописи, над которой работал.

— Так вы утверждаете, что… — Тут редактор поперхнулся, закашлялся, поставил бокал вина на стол рядом с недоеденным ленчем и уставился на него. — Вы это серьезно? Быть такого не может!

— Совершенно серьезно. Недаром же я потратил целый год на исследования.

Знаменитый нью-йоркский редактор Джонас Фаукман нервно затеребил козлиную бородку. На протяжении всей своей блистательной карьеры ему, несомненно, довелось повидать немало книг с самыми дикими идеями, но ни с чем подобным сталкиваться не доводилось.

— Послушайте, Роберт, — сказал он после паузы, — поймите меня правильно. Мне нравится ваша работа, мы с вами всегда прекрасно ладили. Но если я соглашусь напечатать эту книгу, то целые месяцы под окнами моего издательства будут стоять пикеты. Кроме того, она просто пагубна для вашей репутации. Вы же ученый, историк, преподаете в Гарварде, а не какой-нибудь там популяризатор дешевых сенсаций, решивший урвать лишний доллар. Скажите, есть ли у вас хоть какие-то надежные доказательства, подтверждающие эту версию?

Лэнгдон улыбнулся и достал из кармана твидового пиджака листок бумаги. Протянул его Фаукману. То был библиографический список из пятидесяти наименований — книги известных историков, как современных, так и средневековых. Многие из этих книг давно стали своего рода научными бестселлерами. Сами их названия служили косвенным подтверждением теории Лэнгдона. Фаукман пробежал глазами список, и на лице его появилось выражение, какое бывает у человека, вдруг узнавшего, что Земля на самом деле плоская.

— Да, кое-кого из этих авторов я действительно знаю. Они… настоящие историки!

Лэнгдон усмехнулся:

— Так что, как видите, Джонас, это не только моя теория. Она уже давно вселилась в умы. Я просто выстраиваю на ней свою книгу. Ни в одном из серьезных исторических трудов еще ни разу не исследовалась легенда о чаше Грааля, с чисто символической точки зрения, разумеется. И иконографические свидетельства, которые я нашел в поддержку этой теории, тоже выглядят достаточно убедительно.

Фаукман не сводил глаз со списка.

— О Боже! Одна из книг написана самим сэром Лью Тибингом, членом Королевского исторического общества.

— Тибинг почти всю жизнь посвятил изучению чаши Грааля. Вообще-то именно он является моим вдохновителем. Он верит в это, как и все остальные упомянутые здесь авторы.

— Вы что же, хотите сказать, все эти историки действительно верят в… — Тут Фаукман запнулся, не в силах подобрать нужных слов.

Лэнгдон опять усмехнулся:

— Согласно общепринятому мнению, чаша Грааля — сокровище, которое чаще всего пытались разыскать на протяжении истории человечества. Она породила массу легенд, стала причиной войн и поисков, занимавших порой всю жизнь некоторых людей. Неужели все это оправданно, если Грааль просто какая-то чаша? Если так, то почему тогда другие реликвии, такие как, к примеру, терновый венец, крест, на котором был распят Иисус, не вызвали подобного интереса? На протяжении всей истории чаша Грааля занимала особое место в умах людей. — Лэнгдон улыбнулся. — И теперь вы знаете почему.

Фаукман недоверчиво тряс головой.

— Но раз об этом написано столько книг, почему тогда о вашей теории наслышаны единицы?

— Просто эти книги не в силах повлиять на складывавшееся веками общепринятое мнение. Особенно если учесть, что на формирование этого мнения повлиял бестселлер всех времен и народов.

Фаукман вытаращил глаза:

— Только не говорите мне, что в «Гарри Поттере» речь идет о чаше Грааля!

— Я говорю о Библии.

Фаукман поежился.

— Я так и понял.

— Laissez-le![46] — крикнула Софи. — Оставьте, выключите немедленно!