Отскакиваю от остановившегося вагона под насыпь. Краем глаза замечаю десантирующегося противника. Перекат. Балахон можно выкидывать. БУУУМ! Бронированную коробку разорвало мощным внутренним взрывом. Что же они туда загрузили? Полетели осколки. В серое небо устремился столб пламени, а мимо меня в лес пролетела та самая пулемётная башенка. Чёрный дым. Первые ряды мюниховцев скосило фрагментами брони. Я не стал ждать, когда враги опомнятся...
Ни радости. Ни удовольствия. Хотелось бы сказать что я "отработал" профессионально и чисто. Но нет. Было всего лишь слегка скучно. Превращать живое в неживое. Я помнил улыбки тех, кто сражается с теми, кто намного слабее их это весело. Нет.. правда весело. Но когда разница НАСТОЛЬКО велика....
МНЕ.
БЫЛО.
СТЫДНО.
Рефлексия обычно мне была не свойственна. Но... я скучал по достойным противникам. Поэтому сделал всё быстро так чтобы те кто не могут почувствовать радость схватки не почувствали боли. Почему нет?
Я ПОДЫХАЮ ЗДЕСЬ!
ГДЕ ЧЕСТНАЯ СХВАТКА?
ГДЕ БУРЛЯЩАЯ ОТ АДРЕНАЛИНА КРОВЬ?
ГДЕ ЧЕРЕПА ДОСТОЙНЫХ ВРАГОВ?!
ГДЕ ВСЁ ЭТО!!!
Я принёс ему в жертву два мира... Чтобы оказаться ВОТ ЗДЕСЬ?! Где даже кулаки не об кого почесать? Я опёрся раскрытой ладонью о стальную дверь вагона. И неторопливо пошел вперёд, вспышка ярости прошла, вновь вернув меланхоличное настроение. Из сотен людей ехавших в этом бронепоезде выжили лишь те, кто сидел в паровозной будке. Если конечно они не свихнулись от вида бойни. Взрыв, уничтоживший артиллерийский броневагон повредил рельсы и без ремона желездорожного полотна продвижение дальше затруднено. Предположим Кын, мы займём. Может там найдутся ремонтники? Или отремонтировать дорогу самим? Интересно на станиции есть ещё паравозы? А то мне не улыбается тащить состав за собой.
- Эмм... Ярослав? - Спросил подбежавший Лёха. Я посмотрел по направлению его взгляда. Пальцы рук пробили вагон, насквозь оставляя длинные полосы скомканого металла и обшивки вагона.
- Забей.
Я уныло пошёл в свой вагон. Меня провожали взгляды казаков стоявших на коленях в размокшей от влаги земле.
- Характерник… Характерник… - неслось вслед…
POV Антонов Ермак
*Там же*
Монашеский чёрно-алый балахон превратился в лохмотья покрытые чужой кровью. Уходящий характерник в одиночку перебил целый батальон. Вот ты и посмотрел на результаты настоящего боя Ермак Тимофеевич. Не ТАКОГО подтверждения своих предположений я ждал. Смотря в спину Ярославу мне стала предельно ясна картина происшедшего в Екатеринбурге. Не было никаких монахов из дальнего скита в ночь с 16 на 17 атаковавших красных в городе и взявших штурмом тюрьму сверженного царя. А был лишь один характерник и две амазонки вырезавшие большевиков и спасшие Алексея Романова. Убитые инородцы являвшиеся потенциальными противниками Белого движения? Слухи говорят о призраке Императрицы пришедшей за своими убийцами. На эту роль прекрасно подходит одна из девушек. Волосы светлые, одежку подходящую одеть да ночью при свете Луны – чем не призрак? Непонятно только почему они отпустили отступающих красных. Отсутствовали в городе или просто не захотели заваливать станцию трупами? Возможно. Окидываю взглядом своих казачков стоящих на коленях и бледных как смерть чехословаков. Да, смерть. Теперь у нас лишь одна путь-дорога. Та, по которой идёт Император. Платой за предательство будет смерть. И тут я ощутил сильную злость и печаль. Где же ты был характерник, когда люди погибали на фронте? Где?!
- Сотник Антонов! Поручик Вамбера! – Голос молодого Императора вырвал из размышлений. Я повернулся к нему. Четыре шага вперёд. Одновременно со мной к Алексею Николаевичу приблизился Франтишек. Чех пытался сохранить невозмутимое выражение лица, но получалось не очень.
- Здесь, Ваше Императорское Величество! – Рявкнул я.
- Здесь, Ваше Императорское Величество! – Повторил за мной поручик.
Глаза Императора горят даждой действия:
- Соберите уцелевшее оружие и припасы. После того как этот вагон остынет его нужно будет сбросить под насыпь. Выполнять.
- Так точно!
Задал нам Алексей Николаевич задачку. Чтоб перевернуть эту обгоревшую махину придётся поработать рычагами, которые ещё нужно срубить.
POV Каллен
*Станция Кын, «Орлик», 23:44*