Код красный

Дерьмо. Клуб, музыка, где-то за этими стенами куча народу… Парни на сцене сейчас наверняка скручивают кабели, таскают инструменты в тачки, и этот мат принадлежит кому-то из них. Дебилы. Люк всмотрелся в потемневшие глаза. Они сейчас так близко, что на их дне появилось его отражение. Если она попытается слезть на пол… Если одумается и отстранится…

Но Джекс не отстранилась. Даже не попыталась хоть немного отклеиться от его голого торса. Её пальцы осторожно выпутались из волос, царапнули его шею и принялись рисовать круги на коже. Она снова подалась вперед, и, продолжая смотреть в глаза, прихватила его губу своими. Осторожно, но настойчиво.

Очередная искра прострелила тело. От верхнего позвонка до самого паха.

И всё-таки ещё нужно прояснить один момент. Люк рвано втянул воздух, оторвался от её губ и потёрся носом.

— Ты уверена, что хочешь ввязаться в отношения со мной? — Он пощекотал пальцами полоску кожи между топом и шортами. — Если ввяжешься, то я уже не смогу тебя отпустить. Даю минуту, чтобы отказаться…

Джекс мгновенно посерьезнела. Медные бровки привычно нахмурились.

— Почему я должна отказываться? — хрипло выронила она и всмотрелась в его лицо.

Столько причин… Неужели она сама их не видит?

— Ты же знаешь, какая у меня жизнь. — Люк высвободил пальцы из её волос и провёл костяшками по щеке. — Я отбитое, бесперспективное дерьмо, а ты умница. Такие, как ты, не связываются с такими, как я.

Она вскинула брови и поджала губы. Секунду недоверчиво смотрела ему в глаза, но всё-таки возвела взгляд к потолку и глубоко вдохнула.

— Ты точно идиот, — долгий, усталый выдох.

Где-то это уже было.

— Ну да, — Люк хмыкнул. — Спасибо.

— Боже, да прекрати уже паясничать. — Джекс брезгливо наморщила нос.

— А я разве паясничаю?

Она перестала выводить круг на его шее. Немного отодвинулась и взяла его лицо в ладони. Упрямо ткнулась лбом в лоб.

— Я знаю тебя, Люк. Как облупленного. Когда уже ты это запомнишь? — голос опустился до будоражащего полушепота.

Люк задохнулся. Она точно спалит его дотла еще до полуночи.

— Я вторая и последняя в этом здании знаю, что тебя зовут Люсьен. — Джекс пробралась пальчиками к волосам и нащупала загрубевшую полосу кожи на затылке. — Знаю, что вот это — шрам от качелей. Знаю, что ты окончил бакалавриат по филологии, цитируешь классику, читаешь толстенную книгу по экономике и помнишь, когда умер Черчилль. Ты даже помнишь, кто такие Джо Марч и Тэдди Лори, боже! — Она скорчила изумлённую гримасу. — А еще я знаю, что ты близорукий, и прямо сейчас в твоих глазах заметны линзы.

В груди растеклось тепло. Не жаркая лава, а будто мягкий свет от лампы, который выгнал мрак и согрел. Люк гулко, тяжело сглотнул.

— Тебе нечем крыть, Люси Бреннер, — продолжила Джекс, и в его грудную клетку ткнулся тонкий пальчик. — Здесь, для толпы, ты можешь вешать на себя любые тупые ярлыки. Но я — не толпа.

Она снова ткнула пальчиком, запуская ток по венам. Люк перехватил её руку и поднёс ладонь к губам. Оставил на ней поцелуй. Ему не могло так повезти в жизни. Чем он это заслужил?

— Ты так красиво говоришь, что я сейчас кончу, и будет неловко... — Люк криво ухмыльнулся и исподлобья посмотрел ей в лицо.

Джекс моргнула, соображая. Вдруг громко прыснула, ткнулась лбом ему в плечо и сдавленно захохотала. Под рёбра уперся острый кулачок.

— Дурачьё, — её губи задели его шею.

— А еще я отыграл концерт и, наверное, воняю псиной.

По коже прокатился новый поток воздуха от её смеха. Джекс обняла его за шею и теперь уже намеренно чмокнула в ключицу.

Если её ничего не смущает, то всё отлично.

Где-то рядом раздались шаги. В этот раз они не пронеслись мимо открытой двери, а затихли поблизости, и со стороны дверного проёма прозвучало тихое покашливание. Люк резко обернулся. Джекс вздрогнула и быстро спрятала лицо у него на плече. На пороге стоял Артур. Он перекинул через локоть ворох тёмных тряпок, привалился плечом к откосу и криво ухмыльнулся.

Умеет же он портить момент.

Люк вопросительно выгнул брови.

— Я запаковал твои инструменты и отнёс в тачку. — Арт сбросил тряпки на пол. — Это твоё барахло. Можешь одеваться и проваливать отсюда: ночь длинная, хоть поговорите нормально, а не как всегда. — Он отступил на шаг.

И не дожидаясь ответа, развернулся и скрылся за стенкой.

Серьёзно?

Люк уставился на свои чёрную толстовку, футболку и косуху, оставшиеся валяться в двери. Если сегодняшний вечер ещё мог принести какое-то открытие, то сейчас это было оно.

— Ты тоже это слышала? — Он повернулся и зарылся носом в мягкие волосы.

— Ага, — ему в плечо прозвучал сдавленный писк.

— Твой бывший, оказывается, тонко чувствующая натура.

И под рёбра опять прилетел тычок. Мать её.

— Заткнись. — Джекс снова рассмеялась. — Он не мой бывший. А ты так, так же, как и он, до сих пор не научил меня играть на гитаре. — Она подняла голову и, улыбаясь, прикусила губу.

Ей нельзя так делать. Глядя на это, невозможно удержаться и не укусить в ответ. Люк медленно приблизился и мазнул губами по белой щеке. Добрался до уха и прихватил зубами мочку с маленькой сережкой. Джекс будто перестала дышать.