Код личного счастья

— У тебя в телефоне. Помнишь, ты показывал мне, как знакомые Александра Михайловича замаскировали пульт? Я случайно пролистнула картинку и увидела твой снимок с женой и детьми. Что такое? Почему ты смеешься?

По Лариному мнению, момент для веселья был совершенно неподходящий. Однако же Саша хохотал так, что даже слезы на глазах выступили.

— Ох, Ларка, ну ты даешь, — проговорил он, наконец отсмеявшись. — Я-то думаю, откуда ты взяла про жену и детей… А вот оно что… Только ты все неправильно поняла. На фото я с сестрой, Аней. И ее детьми, Варькой и Васей. Нас Антоха, Анин муж, сфотографировал в эти выходные у них дома…

В эту минуту Лариса испытала на себе весь смысл выражения «камень упал с души». Действительно, в один миг вдруг стало так легко, что, кажется, она могла бы взлететь. Хотя…

— А почему я должна тебе верить?

— А почему я должен тебе врать? — ответил он вопросом на вопрос. — Подумай сама, ты же человек рассудительный. Будь я женат, вряд ли бы так спокойно относился к тому, что сижу здесь все предпраздничные дни, в то время как моя семья понятия не имеет, где я. И уж конечно, если б у меня была семья, за это время я бы рассказал тебе об этом.

— Ты вообще очень мало о себе рассказывал, — буркнула Лариса, которая, как любой нормальный человек, терпеть не могла признавать свои ошибки. — Говорила в основном я.

— Что ж, если тебе интересна моя персона, можем это исправить, — улыбнулся Саша. — До наступления Нового года у нас еще полно времени. Можешь начать расспросы. Только для начала, думаю, тебе все же стоит поесть. Завтрак уже готов.

— Я что-то не голодна, — возразила Лара, однако все же направилась к столу. — Может, съем пару бутербродов. Ну и, конечно, не откажусь от твоего замечательного кофе.

— Кофе я сейчас сварю, — пообещал Саша, становясь у плиты, — а вот с бутербродами, увы, ничего не получится. Мы вчера доели весь хлеб, так придется намазывать икру прямо на колбасу…

— Правда, хлеба совсем-совсем нет? — огорчилась Лара. — Это плохо…

— Ну, извини, — Саша с комично-виноватым видом развел руками.

— Да нет, что ты! — запоздало спохватилась она. — Это ты меня извини, что я привередничаю… Но это не каприз, просто я так привыкла — есть все с хлебом. Я ж тебе рассказывала вчера о своем детстве. Жили мы с мамой очень скромно, да и времена были непростые. Иногда случалось так, что хлеб оставался основной нашей едой. Ну, вот я и до сих пор…

— Я все понимаю, Лара, — он снял с огня кофе, подсел к ней и накрыл ладонью ее руку. — Просто, к сожалению, поделать ничего не могу.

Его прикосновение точно обожгло. Наверное, если б вместо этого на кожу попали бы капли горячего кофе, ощущения оказались бы слабее. Лариса торопливо отдернула руку и проговорила, стараясь, чтобы вопрос прозвучал шутливо:

— И как же вышло, что такой шикарный мужчина до сих пор не женат?

— Тебе действительно интересно? — усмехнулся Саша, придвигая одну чашку ей, а вторую забирая себе.

— Нет, что ты. Это я просто так, из вежливости спросила, — хмыкнула Лара. — Надо же о чем-то говорить, коротая время до боя курантов.

— Пожалуй, до боя курантов я уложусь, — поддержал игру Саша. — Но начать придется издалека.

— Я готова слушать. — Лара подперла щеку кулаком и всем своим видом изобразила внимание.

— Ладно, только учти, что ты это сама попросила… — Он улыбнулся и начал: — Первый раз я всерьез влюбился на третьем курсе. Она была очень красивой, без преувеличения. Не то чтобы профессиональная модель, но часто снималась в рекламе или для журналов, даже, кажется, в кино пару раз приглашали. Ну и, конечно же, толпа поклонников. Сначала я в этой толпе затерялся, потом, как мне казалось, сумел привлечь к себе внимание. А потом она вдруг сообщила, что выходит замуж за другого, — хотя на тот момент мы уже встречались и я сам собирался вот-вот сделать ей предложение. Я не удержался, задал вопрос «почему он, а не я» и узнал о себе много нового. Оказывается, в отличие от ее жениха, который добился в жизни и того, и другого, и третьего, я ничего собой не представляю. Я просто избалованный сын богатого папы и останусь таким до конца своих дней.

— Ну уж… — возмущенно начала было Лариса, но Саша жестом остановил ее.

— Конечно, сейчас я бы не придал ее словам такого значения, — продолжал он. — Но мне тогда было немногим больше двадцати. И я очень сильно обиделся. Так обиделся, что дал себе слово обязательно доказать ей, что я не просто папин сыночек, что и сам чего-то могу достичь… Сейчас это смешно вспоминать, но тогда ее слова действительно помогли мне начать двигаться вперед. Я перестал тратить время на ерунду, взялся за ум, стал серьезнее относиться к учебе, хорошо окончил универ, потом получил второе образование, за границей…

Он замолк на минуту, отхлебнул кофе, и Лара решила заполнить паузу.

— Ты сделал карьеру и стал первым помощником своего шефа-олигарха? — предположила она.

— Ну… да, — как-то не слишком уверенно согласился Александр. — В общем, я чего-то достиг. Любовь к той девушке быстро прошла, но привычка двигаться вперед с напором «Харлея» осталась со мной навсегда.