Код Майя: 2012

— Только три. Мейплторп не пришел, — прошипел де Агилар.

— Он придет. Я знал его, когда был студентом. Уже в те времена он травил медведей для развлечения. И сейчас не упустит шанс поучаствовать в убийстве. Подожди, и ты увидишь, он обязательно появится.

Они ждали. Факелы, выстроившись в линию, приближались. В определенный момент, когда песня голубого живого камня вновь изменилась, свет вспыхнул, дверь в домик привратника распахнулась, и двое мужчин вышли в темноту. Дверь тут же закрылась.

— Пора, — сказал Оуэн.

Де Агилар высек искру, чтобы зажечь сначала один факел, а от него и два остальных. Они с Оуэном вышли из-под деревьев, которые росли у реки, и двигались вдоль берега боком, чтобы создавалось впечатление, будто трое людей один за другим перешли маленький мостик и оказались на территории колледжа.

Подойдя к двери привратницкого домика, Оуэн выругался с шотландским акцентом и погасил свой факел. Затем уже другим голосом, без малейшего акцента, спросил:

— Проклятье! Неужели ты не мог выбрать факел получше в такую ночь?

— Давай потише. О работе мастера лучше помалкивать. — За тридцать лет де Агилар овладел английским, как родным языком. На борту шхуны голландского контрабандиста он довел до совершенства шотландское протяжное произношение и гнусавость при выговаривании гласных. Перейдя именно на такую речь, он добавил: — Думаю, стоит погасить факел, нам потребуется не больше одного, ведь мы охотимся на однорукого человека и щеголя.

— Вам не потребуется и одного, поскольку у нас есть три. — Из домика донесся властный голос, который не мог принадлежать привратнику.

Роберт Мейплторп вышел на затоптанный снег у ворот колледжа. В тусклом свете сверкнула сталь его клинка, привлекая к себе взгляд Оуэна. Лишь через мгновение Оуэн посмотрел на небритое лицо ректора Бидза.

За ним появились трое мужчин, каждый держал высоко поднятый факел. Все факелы были превосходного качества, так что смола не могла попасть на их хозяина. В другой руке каждый из них небрежно сжимал обернутую шерстью дубинку из железного дерева, чтобы избивать людей и ломать им руки и ноги.

Барнабас Тайт остался стоять в дверном проеме, слегка наклонившись влево, чтобы облегчить нагрузку на больное колено. Через головы Мейплторпа и трех его головорезов он громко сказал:

— Это ты, Джозеф?

— Угу, — ответил Седрик Оуэн и смачно сплюнул в снег. — К вашим услугам, мастер Тайт Мы пришли по вашей просьбе и привели всех, кого сумели найти. Ваши враги остались у вас в комнатах, пользуются вашим гостеприимством.

Он сунул свой факел в снег, и темнота тут же его поглотила; благодаря случаю, удаче или умению он и де Агилар стояли в стороне от полукруга света, падающего от факелов людей Мейплторпа.

Де Агилар выругался, сделал вид, что споткнулся, и шагнул в сторону.

— Да ты пьян! — прошипел Мейплторп с такой злобой, что рядом с ним его люди показались кроткими, как молочницы.

— Не-ет, магистр.

Де Агилар продолжал стоять, слегка пошатываясь, на границе света и тени. Подняв руку, он отступил еще на пару шагов, явно охваченный ужасом. Создавалось впечатление, что он не вооружен.

На лицах троих мужчин, стоящих за спиной Мейплторпа, появились понимающие улыбки, когда их господин поднял свой меч. Он был в хорошей форме. В два шага он оказался вне круга света факелов, а еще через мгновение превратился в серо-серебристую тень, как и человек, которого он преследовал.

— Стой! Я не потерплю, чтобы мои люди пили, даже в канун Рождества Господа нашего.

Мейплторп говорил без малейшей иронии. Трое его слуг закатили глаза. Из темноты послышался хриплый голос Седрика Оуэна:

— Сэр, разве мы не хотим схватить испанца? Вы же не желаете смерти вашим верным слугам?

— Я не стану его убивать, а только… преподам… небольшой урок.

Его слова дважды прерывались свистом клинка, рассекающего воздух.

После второго удара послышался глухой стон, а потом пронзительный предсмертный крик. И глухой удар падающего тела. Ни один из присутствующих не был столь наивен, чтобы поверить, что несчастный получил урок — если не считать урока, который извлекает каждый, когда предстает перед Создателем.

— Жаль, но урок он получил, — послышался голос Мейплторпа. Из темноты появилась его массивная фигура, за спиной развевался плащ. — И зачем нам весь этот фейерверк? Неужели мы не доберемся до дома Тайта в свете звезд?

Трое головорезов быстро затушили факелы. Человек, которого они принимали за Мейплторпа, подошел к ближайшему из них — тот успел заметить, что его противник сражается левой рукой, но клинок уже пробил его кожаный жилет и грудину и вошел в сердце.

Он упал на спину, захлебываясь кровью. Из двух его товарищей только один успел с проклятием прыгнуть вперед.

Барнабас Тайт, проявив неожиданное мужество, ударил другого ножом в спину и сделал ему подсечку, так что тот упал лицом в снег.

В результате на ногах остался только третий из мастифов Мейплторпа.