Код Рембрандта

Следователь дождался загрузки документа, подал планшет хозяину кабинета. На нем значилось: разрешение на вскрытие и обыск…. Кроме прочих статусных структур, обозначивших себя печатями и подписями куривавших организацию персон, значилась и подпись начальника регионального подразделения следственного комитета. Доктор всматривался в подписи какое-то время, а после спросил:

– Вы будете там один?

– Вскрытие и вход, соответственно, и поверхностный осмотр, мы осуществим вместе с начальником службы безопасности подконтрольного вам предприятия или с персоной, которую вы предоставите, и еще одним представителем концерна. Я буду абсолютно за, если это будете вы.

– А далее? Вы будете там работать один?

Следователь кивнул с самодовольным лицом, сопроводив кивок опущенными веками, и через несколько секунд взаимного молчания сказал:

– И сьемку буду вести, – он показал на мини-камеру, встроенную в аккуратный шильдик, вшитый в нагрудный карман пиджака.

– Пойдемте, пожалуйста, произнес доктор. Кстати, у вас старая модель, мы уже их и не выпускаем, – констатировал он, не отрывая взгляда от камеры.

Глава 19: Ложь и откровение

За день до визита супруги профессора к следователю.

Покопавшись в компьютере внезапно умершего профессора, инспектор по особо важным делам скопировал интересующие его файлы на флэш-накопитель и ушел. На вопрос главы концерна «что же так скоро, когда предварительно планировал несколько дней приходить?» тот ответил короткой фразой, без пояснения: «Не придет». Оглянувшись на наблюдающего за ним с вопрошающим видом руководителя учреждения, уже в коридоре, объяснился так:

– Как ни странно, все, что меня интересовало, всю нужную для следствия информацию, я, к счастью, быстренько нашел. Она не была запаролена. Большинство материалов у нас уже имелось в процессе расследования.

На вопрос магистра, могут ли они пользоваться рабочим кабинетом и компьютерами ученого, ответил не сразу, остановился и, глядя на пол, в некой задумчивости сказал:

– К сожалению, он запустил вирус – и уже вся информация была уничтожена специальной программой. Я смог только проследить следы связи контактов и сторонних серверов, через которые пересылались материалы. Теперь мы будем вскрывать их и расшифровывать данные.

***

Через день после визита супруги профессора к следователю.

Она шла через парк, в котором обычно они прогуливались с супругом. Неожиданно кто-то ее взял сзади за локоть.

– Не поворачивайтесь, – услышала она знакомый голос.

Оборачиваться и не нужно было, он встал сбоку. Это был следователь.

– Внимательно меня слушайте. Я действительно хочу вам помочь. Только никому ничего не говорите. Если вы хотите, чтобы ваши средства вернулись вам, мы должны встретиться здесь ровно через два часа. Вы должны быть постоянно в поле моего зрения. Ходите вокруг парка, по магазинам или по кафе. Не пользуйтесь сотовым телефоном, никому не звоните. В контакт ни с кем не вступайте. Если кто-то захочет с вами вступить в контакт, вы должны переложить сумочку с левой стороны на правую. Тогда я пойму, что существует какая-то опасность. Вы подойдете к той дальней скамье, – он показал взглядом, чуть кивнув снизу вверх головой, в сторону. – Там будут сидеть женщина невысокого роста, лет сорока, девушка лет двадцати, спортивного телосложения, с распущенными длинными волосами, и девочка-подросток, на вид лет десять.

Через два часа наблюдений он стал ожидать ее поодаль от этой скамейки. Она подошла. Как он предварительно предупредил, там уже ожидали указанные лица: та самая суррогатная мать, старшая из сестер (участница экспериментов Рембрандта) и девочка-телепат. Подросток был в униформе, шел из школы через этот парк. Это был самый оптимальный вариант собрать эту троицу. Супруга ученого села на эту скамейку рядом с ними. Они друг друга не знали. Это был кульминационный момент загадки, которая изменила и, скорее всего, изменит их жизнь.

Пасхов подошел, поздоровался со всеми.

– Я сейчас вам объясню, что есть очень странная составляющая ваших судеб, которая значима, но не известна вам. Просьба – обойтись без особых эмоциональных возгласов. Проявите, пожалуйста, удивление спокойно. Поверьте, я мог бы этого не делать, не откровенничать с вами, и сделать то, что нужно мне.