Код Розы

Обслуживание «Агги» напоминало служение раздражительному механическому божеству. Битый час Маб устанавливала на место тяжелые барабаны, у нее уже ныли руки. Пальцы то и дело попадали в тугие прищепки, которыми крепились барабаны. Коммутационная панель вообще внушала ужас: Маб приходилось сражаться с путаницей проводов и штекеров, да так, чтобы не допустить короткого замыкания, и при этом сверяться с меню, которое смахивало не то на мудреные диаграммы, не то на заклинание для оживления мертвецов. Когда ее шарахнуло током уже в четвертый раз, Маб дернулась, потирая пальцы, и, бормоча проклятия, запустила машину. Если все «бомбы» работали одновременно, гул в Одиннадцатом корпусе стоял невероятный – казалось, гигантские молоты бьют по наковальням прямо у тебя над ухом.

– Пока ждете остановки машины, занимайтесь остальными барабанами, – прокричал Гарольд, пытаясь перекрыть шум.

Маб открывала барабан за барабаном – внутри торчали расположенные кругами пучки проволоки – и орудовала пинцетом, чтобы ни один пучок не касался другого, иначе закоротит. Не прошло и часа, а пальцы у нее уже были исколоты медной проволокой, глаза щипало от пристального вглядывания во внутренности машины.

– А что будет, если проводки в барабанах случайно коснутся друг друга? – спросила она, перекрикивая гул.

– Не допускайте этого, – только и ответил Гарольд.

Маб трудилась, чувствуя, как пот бежит по ноющей спине; запястья и манжеты платья лоснились от брызг машинного масла, летевших во все стороны из-под барабанов. Когда «Агги» остановилась и ни один барабан больше не вращался, Маб разогнулась и убрала со лба мокрые от пота волосы.

– Мы ее сломали? – спросила она. Прочие машины продолжали жужжать.

– Нет, она вам показывает, что пора проверить результат. – Гарольд продемонстрировал Стивенс, как снимаются показания с другой стороны «бомбы» и прогоняются через проверочную машинку. – «Агги» определила настройки, – объявил он. – Готово! Снимайте с нее всё, вставляйте новые барабаны и подключайте следующее меню. Молодцы.

Он сунул Маб в руки новую диаграмму. Она догадалась, что это армейский шифровальный ключ, поскольку видела это название и прежде, на сообщениях, которые печатал ее «Тайпекс» в Шестом корпусе, но остальное содержание меню оставалось загадкой. Маб очутилась на более раннем этапе витка, который описывала полученная в Блетчли информация, – этап, где благодаря машинам выдавались те самые блоки по пять букв, впоследствии попадавшие к девушкам из отдела дешифровки.

Маб невольно вздрогнула. Все-таки труд в отделе дешифровки еще худо-бедно походил на нормальную работу: полное бюро женщин, барабанящих по «Тайпексам», не так уж отличалось от машинописного бюро в каком-нибудь офисе, где машинистки щебечут о том, какая чудесная картина «Унесенные ветром», – ты уже видела? А здесь, в этом шуме, не поболтаешь, и никто не станет восхищаться твоим платьем в помещении без окон, где воняет нагретым машинным маслом, где и с тебя, и со всех остальных ручьем льется пот. Маб трудилась с четырнадцати лет и уже понимала, что никакая на свете работа не могла показаться более ненормальной, чем эта. Она воткнула последний штекер и сделала шаг назад.

– Запускаем.

– Перерыв на обед! – наконец объявил Гарольд половине девушек. – Через час смените напарниц.

Но Маб хотелось не еды, а свежего воздуха. Девушки из Морского корпуса потянулись к киоску за чаем, а Маб просто повалилась на заросший травой берег озера. В ушах звенело после четырех часов издаваемого «Агги» шума, исколотые пальцы щипало. Она закурила сигарету и достала новую книгу, но ее хватило лишь минут на пять. В этом месяце Безумные Шляпники выбрали для обсуждения томик стихов. Книга лаконично и угрожающе называлась «Увязшие» – это была поэзия из окопов Великой войны, – а пятистопные ямбы выстукивали тот же ритм, что и барабаны «бомбы».

– Нет уж, спасибо, – произнесла она вслух, отбрасывая книгу в траву.

– Мне эта книга тоже не очень нравится, – раздался у нее за спиной мужской голос.

Откинув голову, Маб разглядела измятый костюм и широкое лицо с улыбчивыми морщинками. Где-то она его уже видела…

– Когда мы с вами впервые встретились, было очень темно, – пояснил он с улыбкой. – Вы сменили мне колесо посреди полночной дороги. Надеюсь, туфли пришлись вам впору?

– Отлично подошли, благодарю вас. – Маб улыбнулась в ответ, вспомнив, кто это такой. Правда, его имя по-прежнему от нее ускользало. – Вам вовсе необязательно было их присылать.

– Не стоит благодарности.

– У вас случайно не найдется сигареты? – У Маб осталась всего одна, и она сильно подозревала, что будет очень в ней нуждаться в конце смены. Он достал портсигар. – Я думала, вы не работаете в БП, – добавила она.

– Ну да, я работаю в Лондоне. Меня сюда прислали по кое-какому делу.