Код Рублева

Марго и отец Андрей скрылись в гастрономе, а Белкин остался снаружи. Он стоял в рассеянной задумчивости. Пятнистая собака сидела рядом с ним, неподвижная и спокойная, как сфинкс. Влажный вечерний город был ярко освещен рыжими фонарями. Снова начал накрапывать дождь. Мимо, щупая мокрую дорогу фарами и надсадно гудя, проезжали машины. В воздухе пахло бензином, мокрыми листьями и прибитой пылью. Ярко сверкали вывески баров и магазинов.

– Москва, Москва… – пробормотал Белкин, провожая рассеянным взглядом пробегающие машины. – И куда же ты мчишься, дорогая?

Наконец с покупками в руках появились Марго и дьякон. Лицо Белкина просветлело, и он шагнул им навстречу.

* * *

Квартирка у историка Белкина оказалась небольшой, но уютной. На выцветших бежевых обоях висели картины и гравюры в изящных багетах. В углу маленькой гостиной стоял торшер на витой бронзовой ножке. Стеллажи, занимавшие одну из стен, были полностью уставлены книгами. Тут же стояли фотографии – в основном черно-белые, старые, в деревянных дешевых рамках. Сквозь стекла благостно и спокойно взирали на мир лица родственников и друзей доцента, многих из которых, по всей вероятности, уже не было в живых. Несмотря на идеальный порядок, а может – благодаря ему, комната имела какой-то странный, неживой и нежилой вид.

Показав гостям комнату, Белкин увлек их на кухню. По всему было видно, что в последние годы кухня стала самым обитаемым местом в квартире. Возле мусорного ведра, приютившегося в углу, выстроились разнокалиберные бутылки, как потрепанный отряд ополченцев, проигравших бой и сдавшихся на милость врагу.

Белкин перехватил взгляд Марго, слегка порозовел и заговорил быстрым, сбивающимся голосом, суетливо размахивая руками:

– Друзья мои, устраивайтесь поудобнее и не обращайте внимания на бардак. Особенно вы, Марго. Могу себе представить, какое омерзение вызывают у вас эти litora castis inimical puellis![2] С вашего позволения, я на пять минут отлучусь. Мне нужно переодеться к ужину.

Историк как-то нелепо хихикнул и бочком вышел из кухни.

Марго огляделась. На кухне и в самом деле было уютно. Над столом висел оранжевый абажур с длинной бахромой. К тому же за окном шумел дождь, и от этого сидеть в теплой кухне под оранжевым абажуром было вдвойне приятно.

Пока Белкин переодевался, Марго быстро нарезала закуску и разложила ее по тарелкам. Дьякон тем временем мелко порубил зелень и посыпал ею соленую красную рыбу. Вскоре вернулся и историк. Он был одет в строгий темно-синий костюм. В петлице пиджака красовалась китайская роза.

– О боги, какая красота! – прогудел Белкин, увидев накрытый стол. – Воистину женские руки способны делать чудеса!

– Перестаньте расточать комплименты, если не хотите остаться без ужина, – строго сказала ему Марго.

Ученый приподнял брови и улыбнулся:

– Вы не любите комплименты?

– Только заслуженные. А разложить мясо по тарелкам способен даже… даже ваш Гектор.

Услышав свое имя, пес, вошедший на кухню вслед за Белкиным, поднял голову и гавкнул. Марго вздрогнула, и Белкин строго сказал псу:

– Ну? И зачем ты, хулиган, пугаешь нашу гостью? Иди, попроси прощения.

Пес вильнул хвостом и с опущенной головой приблизился к Марго. Опасливо поглядывая на пса, она коснулась пальцами его белой, гладкой головы и сказала:

– Хороший песик. Иди к папочке.

Пес, однако, не спешил отходить.

– Вы ему понравились, – с мягкой улыбкой сообщил Белкин.

Марго пожала плечами.

– Конечно. Он же кобель.

Наконец сели за стол. Выпили по первой, закусили. Лицо Белкина слегка порозовело, хотя на нем по-прежнему лежала как бы печать запустения, такого же чистого и незыблемого, какое царило в гостиной.

– А вы, отец Андрей, простите, при какой церкви служите? – поинтересовался Белкин у дьякона, ловко подхватывая вилкой кусок буженины.

– Прислуживаю в храме святого Иоанна Предтечи, – ответил тот.

– Как же вас на все хватает – и лекции читать, и в храме э-э… работать?

– В храме я прислуживаю только по субботам и воскресеньям. В будни, с благословения Святейшего Патриарха, читаю лекции в университете. Занимаюсь миссионерской деятельностью. Если, конечно, это можно так назвать.

– Отчего же нельзя? – одобрительно прогудел Белкин. – В наше дикое время без миссионеров никак. Современный человек уверен, что ежели из крана сама собой льется вода, а микроволновая печь сама печет пирожки, то и вопрос первопричины бытия решается сам собой. Однако цивилизация, даже такая развитая, как наша, не способна заменить людям Бога.

– С развитой как раз все проблемы, – вздохнул дьякон.

Белкин посмотрел, прищурившись, на вилку и сказал:

– Вы правы. Люди смотрят на звездное небо и знают, что над головами у них летают не ангелы, а искусственные спутники. Человек умудрился наследить даже на Луне. Какие уж тут тайны!

– Значит, вы разочаровались в науке? – осведомился дьякон.

– Если считать, что я когда-то был ею очарован, то да, – с печальной улыбкой ответил Белкин.

– По-вашему выходит, что наука вредит человечеству? – спросила Марго, посчитав, что и для нее пришло время вмешаться в разговор.