Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего?

Серьезный вызов государствам и демократии бросает современное информационное общество. В мире работают более 5 млрд мобильных телефонов, более 2 млрд людей пользуются Интернетом. Создаются трансграничные виртуальные сообщества, способные воздействовать на правительства вплоть до их свержения. Количество граждан, становящихся де-факто непрофессиональными журналистами, хроникерами, блогерами, растет по экспоненте. Они устраивают флэш-мобы, «революции Твиттера», атакуют серверы не понравившихся госструктур, публикуют секретные материалы, документируют коррупцию. Причем все они обладают могучим компьютерным обеспечением: по своим возможностям iPhone 6 превосходит самый мощный суперкомпьютер, который только существовал на планете в 1990-е[19].

Десятки книг уже написаны о кибервойнах и киберпреступности. Появились и первые государственные концепции кибербезопасности, кибернетические командования в вооруженных силах и спецслужбах ведущих государств. В 2015 году на обеспечение информационной безопасности в мире расходуются 76,9 млрд долл[20]. Как совместить решение проблемы общественной и государственной безопасности с соблюдением демократических принципов открытости и свободы – задача далеко не тривиальная.

Сила: мягкая, умная и жесткая

Увеличилась роль проблем «мягкой безопасности», связанных с экономикой, финансами, экологией. «Обычная мудрость исходила из того, что государство с более сильной военной машиной одержит верх, но в информационный век может победить государство (или негосударственные структуры), которое расскажет лучшую историю», – подчеркивает Джозеф Най – один из творцов концепции «мягкой силы» и «умной силы». Под «умной силой» сам он понимал «комбинацию жесткой силы принуждения и денег с мягкой силой убеждения и привлекательности»[21].

Но все же и фактор военной силы государств нельзя сбрасывать со счетов. «Войны все-таки выигрываются – при всех различиях обстоятельств можно вспомнить конфликты в Югославии, Ливии, Чечне, Грузии, победу правительства Шри-Ланки над «Тиграми освобождения Тамил Илама». Ядерное сдерживание работает, не допуская больших войн, и никто всерьез не сокращает ядерные арсеналы, а, напротив, совершенствует их»[22], – пишет Сергей Караганов. Ускорившийся трансграничный переток «ноу-хау» и усиление хаотичности в международных отношениях очевидно усиливают опасность распространения оружия массового поражения, ракетных технологий, что уже способствовало началу гонки вооружений в развивающихся странах: фактически завершившись в Европе, она продолжается наиболее интенсивно в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Глобализации обострила ряд старых и принесла с собой новые вызовы и угрозы – распространения оружия массового поражения, сепаратизм, религиозный экстремизм, наркотрафик, трансграничную оргпреступность, пиратство на морях, загрязнение окружающей среды, глобальное потепление. Участились конфликты по вопросам использования лесных и водных ресурсов, рыболовства, границ экономических зон. Даже в вооруженных конфликтах с участием государств все большую роль играют негосударственные организации: неправительственные организации обзаводятся партнерами в лице частных военных компаний, военный аутсорсинг, охватывающий десятки тысяч подрядчиков, активно использовался США в Ираке, Афганистане, на Украине[23].